Джерард Батлер

***
Где я? Кто я? Это со мной происходит? Это я целуюсь на морозе в пустом заснеженном парке с Джерри Батлером? И это я сейчас стою перед ним молча и затаив дыхание, не пытаясь съездить его по физиономии за наглую выходку? Кто бы меня ущипнул… Мое молчание и неподвижность, видимо, несколько затянулись.
- Мммм…что-то не так? – мистер Батлер переминался с ноги на ногу, пытаясь улыбнуться. Моя реакция его явно озадачила. Можно подумать, что от подобных его выходок никто не столбенел… А может и правда не столбенели? Визжали, кричали, прыгали, смеялись, закрывали лицо руками, висли у него на шее – это я видела, а вот столбенеть, похоже никому не приходилось. Ура! Я первая!!!
- Катья, может скажешь хоть слово, а? – Батлер потряс меня за плечо.
- Да, скажу… У тебя совесть есть?
- Что? Ты о чем?
- Я о понятии «совесть». Она у тебя есть?
- А как же! Она у меня хорошая и большая! Я очень совестливый! – начал выпендриваться шотландец. – Только она у меня сейчас замерзла напрочь!
- То-то и видно…
- Я не понял, тебе не понравилось??? Да я целуюсь как бог! – вытаращил на меня глаза Джерри.
Люди добрые, ну вы только посмотрите на этого сорокалетнего почти двухметрового пацана!!! Ну, сейчас, мистер поцелуйный бог, ты у меня попляшешь!
- Нет, почему же не понравилось, очень даже понравилось, - я потупила глазки. – Но что же нам теперь делать то, сокол мой ясный?
- Ха! Это ты о чем? – хитро улыбнулся красавец всея голливудского племени.
- Ну как же… За руку держал? В глаза смотрел? И кому я теперь такая нужна? Женись теперь, милый друг, некуда тебе деваться. Спортил девку то… ДолжОн жениться!
По мере того, как я все это произносила совершенно серьезным тоном, лицо моего кумира несколько раз меняло выражение. От непонимания до почти священного ужаса. Он, кажется, даже забыл, что на улице мороз.
- Ээээ, Катья, подожди… я не понимаю… ты шутишь?
- Какие уж тут шутки, Джерри! Любовь то, вон она что творит, как нагрянет, как нагрянет и не устоишь. Ты не устоял, меня соблазнил…
- То есть как соблазнил? Я ж тебя только поцеловал… – опешил Батлер.
- Только!!!! Ты меня еще как поцеловал, еще как!!! А я девушка честная… - продолжала я прикалываться, видя, что ведется Джерри, ведется… - А у нас знаешь, все строго с этим делом – дотронулся – женись! А не то поколотят тебя крепко, мало не покажется! Так что? Едем сейчас заявление подавать или будем дожидаться пока тебя отдубасят?
Бедняга Джерри все еще никак не мог для себя решить, говорю ли я серьезно или дурью маюсь.
- Да ты никак боишься, шотландец? Вопрос только чего больше – женитьбы или побоев? А? Не бойся… у нас есть поговорка – до свадьбы заживет! И давай уж, решайся скорее да пойдем обедать, а то холодно очень… - я сделала небольшую паузу и с придыханием добавила. - …дорогОй…
И тут до спартанского царя дошло, что его развели.
- Черт!!! Черт, черт!!! Ты меня надула? Надула же? Уффф… Ну, ты и мастер! Я сам кого хочешь разыграю, но чтобы меня!!! Вот так, с легкостью… Шикарно! Ты мастер розыгрыша!
Джерри схватил меня за плечи и слегка потряс.
- Мы с тобой оба мастера, только в разных профессиональных категориях, - кривовато усмехнулась я. – Идем, пожалуйста, у меня ноги замерзли.
Мы двинулись к выходу из парка, а потом свернули налево. Ресторанчик, в который я вела Джерри, располагался тут же рядом и назывался «Анна Монс». Там было тепло и уютно, народа мало, и играла живая музыка, причем музыканты одеты в наряды петровской эпохи. Да и весь антураж также ей более или менее соответствовал.
- Ну вот, представь, что ты на ассамблее у Петра Первого или у одного из его вельмож. А может быть и у Монсихи.
- Кто такая эта…монсиха?
- Анна Монс была любовницей молодого Петра. На Руси ее презрительно звали Монсиха. Она была немкой, а иностранцев в России не очень то жаловали. К тому же считали, что она плохо влияет на царя, что слишком подолгу он пропадает в немецкой слободе, пьет, гуляет, куролесит… Народу это не нравилось в молодом царе.
Пока я рассказывала, официант принес меню. И, хотя оно было на двух языках, мой прекрасный сотрапезник не мог разобраться что есть что. Пришлось довольно долго объяснять, какие блюда здесь подают.
- Попробуй борщ с помпушками. Это сейчас в самый раз! Горячий и сытный. Котлеты по киевски здесь исключительно хорошо готовят. Или вот семга запеченная…
Пока Джерри мучился над проблемой выбора, я закурила и наблюдала за ним. Странным образом я не понимала, что я испытываю к сидящему напротив меня человеку. Я действительно в него влюблена или мне все это кажется? Если влюблена, то почему не растаяла у него на плече после поцелуя, а затеяла эту шутку? Слишком хорошо понимаю, что ничего быть с ним не может? А почему не может? Почему я торможу саму себя и не даю себе воли? Понимаю, что уедет, а я останусь тут одна со своими воспоминаниями и горьким осадком внутри. Не хочу увязать, не хочу волнений, терзаний, томлений…Нет! Хочу! Хочу всего этого, но боюсь страшно! Я слишком серьезно думаю о нем, и это моя беда. Джер же серьезно обо мне не думает и чувствует себя прекрасно. Как замечательно, еще одно приключение, теперь в России, еще одна победа… просто супер! А я не желаю быть его еще одной победой! Он уедет, а потом будет с трудом вспоминать, как меня зовут…а я буду это знать и мучатся… Ох, уж это серьезное отношение! Как оно портит мне жизнь. Другая бы переспала с ним преспокойненько и была бы довольна и счастлива, а мне подавай чуйства! Фу ты ну ты!Здесь жарко…Я размотала с шеи шарф, который поначалу, промерзнув в парке, не сняла.
- Итак, гость дорогой, что ты выбрал? – спросила я, потому как у нашего столика опять появился официант.
Джерри все же соблазнился на борщ с помпушками. Ему понравилось это название, он повторил слово «помпушки» несколько раз с разными интонациями. Киевские котлеты его не привлекали, а вот свиные рулеты решил попробовать. Я тоже взяла борщ, потому как люблю, а уж зимой то особенно. Котлетки по-киевски – это тоже блюдо мной любимое. Кстати, готовить его не везде могут хорошо, но здесь они восхитительны. Когда официант отошел, сладкая боль моего сердца неожиданно уставился мне куда-то в область груди. Причем уставился так, что даже шею вытянул. Я почувствовала себя неуютно, даже несмотря на то, что понимала, что сижу в свитере, что никаких расстегнутых пуговок у меня быть не может…Машинально затеребила кулон… В этот момент мистер Батлер протянул свою царственную длань и отвел мою руку от кулона. Вот черт, он уставился именно на украшение!
- Джерри, в чем дело? Теперь ты решил меня разыграть?
- Что? Разыграть? Нет…совсем нет… откуда у тебя этот кулон? – вышел из задумчивого созерцания царь всея Спарты.
- Мне его подарили. А что?
- Кто подарил?
- Да зачем тебе знать? Неважно кто, это – подарок.
- Тебе его привезли из Индии?
- Почему из Индии? – опешила я. – Здесь купили, в Москве. В магазинчике при Центральном Доме Художника. Почему тебя это интересует?
Джерри почти залпом выпил стакан минералки, которую успел принести официант. Только вот сам мистер Батлер явно сейчас здесь не присутствовал, а витал по каким-то одному ему ведомым орбитам.
- Джерри! Вернись за стол! Нам уже еду принесли!
- А? Да… очень хорошо, - вроде как вернулся он в свое бренное тело. А то можно было подумать, что секундой назад Джерард Батлер ушел в астрал. И что это его так мой кулон заворожил? И при чем тут Индия?
- Ты так и не ответил, почему вдруг тебя заинтересовало происхождение этого кулона?
- Я и сам толком не знаю…Так…просто… - ушел от ответа шотландец, но продолжал пребывать в некоторой задумчивости. И опять, как тогда в танце, мне показалось, что Джерри пытается для себя решить что-то очень важное. Даже борщ хлебал машинально.
- Алло, мистер! Вы ведь помпушки хотели, так они перед вами, - попыталась я его извлечь из этой странной медитации. Он извлекся, но несколько однобоко.
- Скажи, Катья, это ведь у тебя на украшении ангел вырезан?
Ой, чудит, мистер Батлер!!! Ой, чудит!
- Ангел…я назвала его Ангел Музыки.
Джерри вскинул на меня глаза.
- Вот как? Так он появился у тебя после того, как ты посмотрела «Призрак Оперы»?
- Нет, кулон мне подарили гораздо раньше…года на три раньше. Да что ж такое с этим кулоном, что он тебе покоя не дает? Ты можешь мне сказать или нет?
- Нет. Не могу, - сказал, как отрезал.
Дальнейший обед продолжался не слишком весело. Казалось бы у Джерри испортилось настроение. Из-за кулона? Или было что-то еще, мне не ведомое? Я не понимала этого человека. Полчаса назад он веселился, лез целоваться и вот сидит передо мной и молча ест, и даже не смотрит на меня. Ну, не хотите разговаривать, господин хороший, не надо… Мне же лучше, а то я уже наговорилась.
- Куда ты везешь меня после обеда?
- В Коломенское. Надеюсь, что успеем до сумерек. Там красота, ты увидишь!
- Это опять на улице гулять?
- Ну, да… красивое место, музей-заповедник…Тебе что-то не нравится? Если не хочешь туда ехать, ты скажи. Просто будет жаль, если не увидишь.
Я точно не понимала, что сейчас происходило. Джерри был совершенно отчужденный, как будто стеклянную стену поставил между нами. Вот дела!
- А там долго гулять? Мы успеем на балет?
О чем это мистер Батлер изволит говорить? Не он ли вопил, что на балет не собирается, а жаждет смотреть «Золушку» с моим переводом?
- Ты же вроде не собирался в Большой?
- А теперь собираюсь, - опять как отрезал и никаких комментариев.
- Ну, ладно… нет проблем! – пожала я плечом.
Обед подошел к концу, мы сели в машину и покатили в Коломенское. Прогулка прошла быстро. Джерри, похоже, не слишком интересовали все эти красоты. Он был довольно мрачен и не разговорчив. А я не понимала, что могло произойти. Внезапно меня осенила мысль! А что если это такой прием специальный… Видит, что девушка упирается, на его выкрутасы не поддается, вот и решил действовать по принципу чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей. Такое ведь не исключено? Не исключено. Но почему так резко, в один момент? И никак я не врубаюсь, почему такая перемена настроения была связана с моим любимым кулончиком? Или это все капризы кинозвезды? Только Батлер не показался мне тем звездуном, который будет капризничать, закатывать скандалы, делать пальцы веером…нет, не показался… Однако, он же актер и актер хороший, а посему наверняка все время играет какую-нибудь роль. Черт, черт, черт!!!
- А ты пойдешь на балет? – спросил Джерри, когда мы сели в машину.
- Ну да… пойду…Что-то не так?
- Да нет, все так…Просто тебе переодеться нужно, видимо, наверное не стоит тебе со мной до отеля ехать…
Не фига себе! Прекрасное заявление! То есть даже сидеть сейчас со мной рядом в одной машине ему в лом! Я вообще почувствовала себя как собака, которую приманили, а теперь отгоняют палкой, причем не понятно за что. Не иначе все же капризы кинозвезды. Ну и хрен с тобой, царь спартанский!
- Остановите у метро, пожалуйста, а потом к отелю нашего гостя довезете, - сказала я водителю, завидев впереди буковку «М».
Терпеть не могу район «Автозаводской», но сейчас мне все равно, где было выскочить. Ехать дальше в такой атмосфере мне совершенно не хотелось, как не хотелось смотреть на мрачное лицо моего кумира. Звездун! Машина остановилась.
- Всего доброго, мистер Батлер, - сказала я, вылезая из авто. И услышала вслед короткое:
- Пока!
Я захлопнула дверцу и не оборачиваясь пошла к входу в метро.