Решила выставит свой фик здесь. Он написан в продолжение фильма "Призрак Оперы". И это то, что по-моему буйному воображению произошло после того, как Эрик шагнул в разбитое зеркало, а в подземелье появилась Мег, а за ней и преследователи...
Мег встречала Эрика около здания Оперы. После переговоров с директорами они наметили посетить аукцион, на котором выставлялась скрипка работы Карло Бергонци. Эрик загорелся купить ее. Эта скрипка долгие годы была вне поля зрения музыкантов и специалистов. Она хранилась у людей, которые не знали ее истинной ценности и просто берегли какое-то время как память. Но, видимо нужда заставила их сделать попытку ее продать, и тогда для мира был явлен еще один божественный инструмент преемника Страдивари. Крувель легко сбежал по ступеням навстречу своей невесте. - Здравствуй, радость моя! - Эрик! – просияла Мег. Каждый раз она встречала его как в первый. Каждый раз он казался ей совершенно другим. Каждый раз сердце совершало головокружительные прыжки, а дыхание прерывалось, когда она попадала в кольцо его рук. А в этот жаркий августовский день ей казалось, она не вынесет его горячего поцелуя, а ладони его рук просто прожгут одежду. Можно было задохнуться и умереть от счастья прямо здесь, посередине площади! - Едем, едем! Я обязательно должен купить эту скрипку! – Эрик почти тянул Мег за руку в экпиаж. На аукционе собралось много народа. Такой инструмент не каждый день, да и не каждый год попадает на продажу. Мег увидела маэстро Райера, дирижера Оперы, поздоровалась с первой скрипкой оркестра месье Ламбрени, и заметила присутствие итальянского скрипача Гвидо Споцци, который приехал в Париж только в начале года, но успел завоевать популярность. - Эрик, посмотри здесь Гвидо Споцци, - сказала она с восхищением. Мег была на его концерте, и ей тогда очень понравилось выступление. - Знаю, - последовал краткий и холодный ответ. Мег посмотрела на Эрика. Еще несколько минут назад он был весел и в приподнятом настроении, но теперь хмурился. - Что с тобой? – прошептала она. Эрик тряхнул головой, рогоняя мрачные мысли. - Ничего, ничего, радость моя, не беспокойся. Я просто не ожидал увидеть здесь Споцци. - Ты с ним знаком? - Да, достаточно хорошо. Я расскажу тебе потом. Наше знакомство было не из приятных. Интересно, он тоже хочет купить мою скрипку? – Эрик сделал акцент на слове «мою». Его тон не оставил у Мег сомнения, что скрипку он купит, сколько бы она не стоила. - Ты, кажется, готов отдать за этот инструмент все, что у тебя есть? – с легкой иронией спросила Мег. - А ты боишься, что у твоего будущего мужа не останется ни гроша за душой? И он станет уличным музыкантом, развлекая публику на скрипке знаменитого Карло Бергонци? – тут же парировал Эрик и улыбнулся. Мег рассмеялась. К ним подошел маэстро Райер, и Мег пришлось представить его Эрику. Крувель едва мог сдержать хитрую улыбку, пожимая руку своему любимому маэстро. «Бедный Райер, если бы он знал, кому он жмет сейчас руку…» - подумал он. - Вы намерены участвовать в торгах, месье Крувель? - спросил дирижер. - Безусловно, маэстро. И мало того, я намерен стать владельцем этой скрипки, - ответил Эрик. – А вы, тоже будете участвовать? - О нет, месье, я пришел посмотреть на инструмент. Она прекрасна, изумительна! Ее линии безупречны! Я бы хотел услышать, как она звучит. - Услышите, маэстро, обещаю вам. Этот ответ удивил дирижера, но он не успел ничего сказать, потому что аукцион начался. Первоначальная цена лота составила тридцать тысяч. Торги начали шестеро человек. Но, когда цена дошла до пятидесяти тысяч, осталось только двое покупателей Крувель и Споцци. Эрик спокойно торговался, все время перебивая цену скрипача, и тот начал заметно нервничать и часто оглядывался на Крувеля. Наконец скрипач поднял цену до семидесяти тысяч. Эрик не ответил сразу, а выдержал небольшую паузу так, что аукционист дважды успел стукнуть своим молотком и готовился опустить его в третий раз. И тогда Эрик поднял цену до семидесяти пяти. Смотревший на него в этот момент Споцци, похоже уже не ожидал от него ответного хода, несколько растерялся, замешкался и аукционист, трижды стукнув молотком, объявил, что лот продан. Гвидо Споцци был раздосадован, а Эрик не глядя на него подошел к аукционисту, выписал чек и взял в руки скрипку. А дальше случилось волшебство. Эрик легко вскинул скрипку, быстрым движением проверил звучание струн, и мелодия неземной красоты вдруг наполнила аукционный зал. Мег впервые слышала, как играл ее возлюбленный. Нет, передать словами это было невозможно! Такое исполнение и такая музыка не поддавались описанию. Она ощущалась сердцем, душой, каждой клеточкой тела! Эрик вдохновенно играл мелодию своей любви, ту, что он написал совсем недавно, ту, на которую его вдохновила Мег. Присутствующие замерли, маэстро Райер плакал, а Гвидо Споцци перекосила гримаса злобы. Но все это Мег не видела, ее взгляд был прикован к лицу Эрика, его сияющим глазам. Он наслаждался игрой. Скрипка смолкла, но публика не сразу это поняла. А Эрик, повернувшись к аукционисту, произнес: - Благодарю вас, месье. И бережно уложил инструмент в футляр. И вот только тогда присутствующие на этом импровизированном концерте разразились настоящей овацией. Маэстро Райер со слезами на глазах тряс его руку, а Споцци с перекошенным лицом пробирался к выходу. Мег наблюдала за всем этим со стороны и видела, что Эрик немного смущен всеобщим вниманием. Маэстро Райер уже знакомил его с какими-то людьми, но Мег заметила, что Эрик ищет ее взглядом, и поняла, что нужно его выручать. Она пробралась сквозь столпившихся людей. - Простите, господа, но я вынуждена увести от вас месье Крувеля. Эрик был счастлив вырваться, поэтому быстро последовал за Мег, унося свою драгоценное приобретение. Когда они уселись в экипаж, Эрик спросил: - Скажи, им же было неважно, какое у меня лицо? - Эрик, о чем ты говоришь! Ты всех ошеломил, покорил! Маэстро Райер просто рыдал! Ты же сам видел, - воскликнула Мег. Она держала его руку и с удивлением и восхищением смотрела на своего любимого. - Как ты мог столько времени скрывать свой талант от всех? - Я не всегда его скрывал. Было время, когда я начал выступать. Но тут подвернулся Гвидо Споцци. - Но когда же это было? Значит ты не все время жил в Опере? - Нет, было время, я покидал мои подвалы.
44 ***
Капитан де Бре сидел в своем новом, только что обставленном доме на улице Гренель. За время, прошедшее после расставания с месье Умбре в его жизни много изменилось, и эти изменения были не в лучшую сторону. Поначалу, продав часть полученных сокровищ и расплатившись со всеми кредиторами, де Бре решил, что все его неприятности позади и его ждет жизнь легкая и беззаботная. Однако если кредиторов не слишком интересовало, откуда взялись у капитана деньги, им нужно было получить свое, то его неожиданная расточительность вызвала недоумение в обществе. Всем было хорошо известно – он сам рассказывал об этом – что последний родственник, от кого он мог бы получить наследство, был герцог Шуазель. Но всем также было известно, что тот оставил де Бре с носом. За его спиной стали возникать различные слухи и сплетни, даже самые невероятные. Однажды кто-то из его знакомых пересказал ему разговор двух девиц из аристократических фамилий о том, что несмотря на то, что у капитан теперь богат, ни одна приличная девушка не согласиться выйти за него замуж, потому что происхождение его денег смутно, и поговаривают, что он чуть ли не в сговоре с знаменитой разбойничьей шайкой, которая последнее время совершила множество дерзких ограблений. Де Бре надеялся на благосклонность мадемуазель Изабо де Гроссе, дочери барона де Гроссе. Но, если мадемуазель и могла подарить ему свою любовь, то вот надеяться на то, что ее отец согласиться отдать за него дочь после возникновения всех этих сплетен было практически нечего. Но эти слухи, в конце концов, могут со временем испариться, будут перекрыты другими, новыми слухами, и все уляжется. Однако за это время он умудрился поссорить
Споцци едва мог удержать де Бре от попытки догнать Мег и потащил его к фаэтону, стоящему неподалеку. Утихомирить пьяного капитана было нелегко, но Гвидо все же удалось затащить его в экипаж. - Какого черта ты меня удерживаешь! Она знает, где обитает этот тип, - орал де Бре. - Замолчи, Ксав, я сам знаю, где он обитает, я проследил за ним на днях, случайно увидев его на улице. До капитана, кажется, стал доходить смысл сказанного, он притих, тупо глядя на Споцци. - Тогда поехали, я его придушу! - Неужели из-за девчонки? Брось! Это того не стоит… Но, может быть есть что-то посерьезней, - любопытствовал Споцци. В затуманенных алкоголем мозгах капитана зародилось подозрение. - А что это ты так интересуешься? Тебе то что, из-за чего я его хочу придушить?! Ты все у меня выпытываешь… А я тебе не скажу! Споцци понял, что снова ничего стоящего не узнает. Де Бре хоть и был пьян как сапожник, в последний момент о чем-то явно умалчивал и уже не первый раз. Сведения, почерпнутые Споцци из обрывочных фраз капитана, давали ему основание думать, что в неком подземном ходе произошло что-то очень важное с участием трех самого де Бре, Мег Жири и некоего месье Умбре, который, как предполагал Гвидо, был никто иной как Эрик Крувель. Споцци сложил вместе все, что знал, и выходило, что капитан скрывает в своем доме нечто очень ценное и очень важное. Он утвердился в этом, когда довез своего приятеля до дома. Де Бре так его и не впустил. Выражение лица слуги, открывшего двер, было таковым при виде пьяного хозяина, что Гвидо решил обязательно с ним переговорить. Что ему и удалось через некоторое время. Слуга был обижен на хозяина и потому разговорчив, некоторая денежная сумма сделала его еще более откровенным. Споцци узнал и о тайнике в подвале и о странностях Ксавье де Бре, появившихся в последнее время, и о собаках в саду, и о различных ухищрениях, чтобы до тайника никто не добрался, и о постоянном страхе капитана быть ограбленным. Споцци был человек с порочными наклонностями, он любил устраивать злобные и обидные розыгрыши. Вот и сейчас ему пришла в голову идея развлечься и сыграть на страхах де Бре. Он встретился со своими друзьями и поделился с ними этой идеей.
Мег рассказала дяде о своей сегодняшней неприятной встрече. Ее всю трясло. Больше всего ее волновало то, что эти два человека вроде как объединились. На самом деле она еще очень боялась, что кто-то сможет узнать, что Эрик и Призрак Оперы одно и тоже лицо. И, несмотря на довольно длительный срок, который прошел с момента пожара в Опере, могли возникнуть обвинения в поджоге, а возможно и в убийстве. Но де Боне успокоил племянницу. Дело о пожаре закрыли, и падение люстры посчитали несчастным случаем из-за старого крепежа. Мег он посоветовал в одиночестве все же по улицам не расхаживать и непременно рассказать об этом Эрику, когда он вернется. - А что делал у тебя виконт де Шаньи? Я встретила его на пороге, - немного успокоившись, спросила Мег. - Виконт и раньше прибегал к моим услугам. Я, правда, просил его прийти ко мне в контору, но он все же заявился в дом. Дела по недвижимости, он переписывает кое-что на жену. А это из-за нее виконт и Эрик… - де Боне замолчал, поняв, что может сказать бестактность и виновато улыбаясь посмотрел на племянницу. - Ну, что же ты не договариваешь, дядя? – вскинулась Мег. – Из-за нее все и случилось. И пожар, и голос пропал у Эрика из-за нее! – она почти кричала. – И вот теперь Кристина снова в Париже, а я… я не нахожу себе места. Мег обхватила себя руками и нервно ходила по комнате. Адвокат подошел к ней о обнял. - Дядя, он ведь может с ней встретится, и … Я тогда не знаю, что будет со мной. Я умру! – беспокойство, которое угнетало ее после получения известия о возвращении четы де Шаньи в Париж наконец выплеснулось. - Вот что беспокоило тебя все это время! Но если ты думаешь, что Эрик не видел перемен в тебе, то ты ошибаешься. Он спрашивал и меня и Франсуазу. Ты, поди, ему говорила, что все в порядке… Он любит тебя, он волнуется за тебя. Ты для него очень важна, поверь мне. Мег покивала головой, но слова дяди не успокоили ее. Она так бесстрашно шла за своей любовью все это время, что забыла, что можно боятся. А теперь ее мучил страх.
52 ***
Из Безансона Эрик и Лежанс отправились по делам фирмы в Лион, где получили известие о том, что в Марселе умер месье Барбье. Незадолго до этого он уехал в свой родной город, сказав Эрику, что хочет перед смертью побывать там, где родился , где был молод и счастлив. Лежанс и Эрик отправились в Марсель, куда успели как раз к похоронам. Пришлось написать Мег о том, что он задерживается из-за этого с возвращением. Смерть Барбье была как порвавшаяся ниточка, связывающая Эрика с детством и отцом. Оставшись один на кладбище, он еще долго стоял над свежей могилой, оплакивая старика. А вернувшись в этот день в гостиницу не пожелал ни с кем разговаривать и встречу с метром Сюльписом, который тоже приехал на похороны Барбье пришлось перенести на следующий день. Ближе к вечеру, когда уже начали опускаться сумерки, Эрик решил пойти в дом своей матери, где она прожила последние годы. Небольшой дом окнами выходил на море. Но в нем давно уже никто не жил и внутри пахло пылью и сыростью. Эрик ходил по полупустым комнатам, не совсем понимая, зачем он сюда пришел. Его внимание привлек необчной работы резной секретер, но в нем ничего не было, все бумаги его матери Барбье забрал отсюда. Но нечаянно нажатая пружина открыла потайной ящичек, в котором Эрик обнаружил небольшую записную книжку. В сумеречном свете уходящего дня Эрик разобрал, что это был дневник его матери. Он зажег огарок свечи и углубился в чтение. Дневник был старый, времен молодости Беатрис де Гонгвиль и заканчивался периодом ее замужества и рождения ребенка. В основном это были записи повествующие о том, как Беатрис хотели выдать замуж за одного из ее кузенов. Она писала о том, что страшно боится этого из-за того, что в той ветви рода рождались мальчики с изуродованными лицами. Впечатление от увиденного ею в детстве портрета Жоффруа де Гонгвиля было тягостным, он испугал ее. И теперь, когда ей нужно было выходить замуж, все детские страхи возникли вновь, она была как будто одержима безумным страхом, что у нее может родиться изуродованный ребенок. Но Беатрис почему-то твердо верила в то, что если она выйдет замуж за кого-нибудь другого, то этого не случиться. В этот период за ней начал ухаживать Ален Крувель. Она приняла его ухаживания, вышла за него замуж и прервала всякие отношения со своими родственниками, уехав с мужем в Руан. Но последняя запись в дневнике была для Эрика ужасной: «Он родился, и я готова убить его. Ничего нельзя изменить!!!! Это злой рок. Он ужасен. Я ненавижу его». Эрик был раздавлен. Все, что произошло за последние дни, навалилось на него страшной усталостью. Он заснул, сидя за столом, на котором догорала свеча, уронив голову на руки. Утром его разбудил сильный стук в дверь и яркое солнце, заливавшее комнату. Потянувшись и размяв затекшее тело, Эрик впустил Лежанса, который обеспокоился его отсутствием в гостинице и догадался, где его искать. Эрик выглядел измученным, в глубине его зеленых глаз затаилось страдание. Он попросил Лежанса подождать, разжег камин и бросил в огонь дневник, стоя над ним и следя, чтобы не осталось ни одного не сгоревшего кусочка. - Продайте этот дом, Лежанс, - мрачно сказал он. – Продайте его за любую цену и как можно скорее. Не оборачиваясь, он вышел из дома и отправился в гостиницу, где его ждал метр Сюльпис, чтобы огласить завещание Барбье. Старик все оставил Эрику за исключением небольшой суммы , которую он отписал церкви Св.Себастьяна здесь, в Марселе, где он был крещен. Эрик выслушал молча, коротко поблагодарил метра Сюльписа и попросил передать Лежансу, что уезжает немедленно. Он так устал от своего прошлого, которое все время настигало его, не давая свободно дышать, опуская в темные глубины страдания и ненависти. Единственный человек, который мог его оттуда вытянуть, была Мег. И он рвался к ней всей душой и всем сердцем, желая ее любви, ее близости, нежности и поддержки. Он уже знал, что, вернувшись в Париж, не будет дожидаться сентября, а обвенчается с ней в ближайшие дни.
53 ***
Темной августовской ночью пьяный капитан как обычно бродил по своему огромному дому, проверяя все замки и затворы, придирчиво осматривая все закоулки и шарахаясь от теней. У него вошло в привычку сопровождать эти обходы проклятьями в адрес всех и вся и особенно зловредного месье Умбре. Теперь к этому еще примешивалось и бормотание по поводу Споцци, которого он заподозрил в излишней любопытности. Спустившись в подвал к своему тайнику, он прежде открыл его, проверив, все ли на месте, а потом опять запер и закрыл потайную дверь. Поднявшись наверх, он услышал какой-то звук, обернулся и увидел перед собой несколько человек в масках, на него смотрело дуло пистолета. Все его самые страшные опасения сбылись. В дом забрались грабители. На капитана напал столбняк, а один из грабителей сказал: - Ну что, ты меня не ждал? - Ты… ты кто? – спросил ошалевший де Бре. – Ты не Умбре… Или..? Какого черта? Что тебе нужно? Я ничего тебе не отдам!!! Это все мое, мое!!! Грабители двинулись на де Бре. Он сначала отступил на несколько шагов, а потом побежал, оглядываясь на своих преследователей. - Отдашь!!!! Я все у тебя заберу!!! – звучал вслед ему голос. - Нет!!! – взвыл де Бре. – Не получишь ничего! Я убью тебя! Он уже вбежал в большой каминный зал, где на стене висело оружие, уже протянул руку за одним из кинжалов, но под ногой поехал ковер. Де Бре не удержался, упал, ударился о каминную решетку и больше не двигался. Грабители склонились над ним и казались озадаченными таким поворотом событий. - Гвидо, да он мертв! – сказал один из них. - Глупости! – раздался голос Споцци. – С чего бы это ему быть мертвым? Он претворяется. Ксав, вставай, мы пошутили. - Он умер, говорю тебе! Смотри, кровь. Маски сняты и над мертвым де Бре стояли Гвидо Споцци и еще трое его приятелей. Злосчастный капитан ударился виском, и смерть его была мгновенной. - Что нам делать, Гвидо? Нужно, пожалуй, уходить отсюда поскорее, а то еще слуги проснуться, вызовут полицию. Но было уже поздно. Слугу разбудил шум и крики, он увидел, что твориться в доме, вмешиваться не стал, а послал своего сына в ближайший полицейский участок. В тот момент, когда шутники хотели покинуть дом, путь им преградила полиция. Это был очень неприятный момент для Споцци. «Такой скандал погубит мою карьеру», - промелькнула у него мысль при виде стражей порядка. Он попытался улизнуть другим путем, но его догнали, скрутили руки и все четверо были доставлены в полицейский участок, а в дом де Бре приехал следователь.
54 ***
Эрик вернулся с Париж в день, когда все газеты сообщили о смерти Ксавье де Бре и аресте в связи с этим итальянского скрипача Гвидо Споцци. Поезд пришел рано утром, но его желание увидеться с Мег было настолько сильным, что он, не заезжая домой отправился прямо в предместье. И мысли не возникло у него о том, что заявляться в шесть утра даже к своей невесте не слишком то хорошо. Он подумал об этом только, когда его экипаж остановился у дверей дома мадам Жири и рука, потянувшаяся за веревкой, дверного колокольчика опустилась. «Я, скорее всего, напугаю их столь ранним приходом. Я разбужу Мег… Франсуаза будет злиться и ворчать. Я совершенно не подумал о них. Только о себе. Мне было плохо и все должно быть подчинено именно этому», - размышлял Эрик, отвернувшись от двери и собираясь пойти к отцу Бернару и подождать в монастыре. Но раздался звук открываемой двери, и на пороге появилась горничная Жюли. - Ой, месье Крувель, вы вернулись? Но еще очень рано и мадам Жири еще спит. А мадемуазель нет дома. - Как нет? – опешил Эрик. – А где же она? - Не знаю, месье, ее уже три дня как нет. А мадам мне ничего не говорила… Простите месье, я иду на мессу, не хочу опаздывать. До свиданья. Жюли ушла, а Эрик все еще стоял несколько оглушенный тем, что услышал. У него внутри все похолодело. Он с такой силой дернул веревку колокольчика, что оборвал ее, а звонок издал сильный и какой-то несуразный звук. Через несколько минут дверь открыла Франсуаза. - Эрик?! Ты что творишь? Почему так рано? - Я только что видел Жюли, она сказала, что Мег уже несколько дней не живет дома, - еле сдерживаясь и задыхаясь проговорил он. - Войди, - сказала Франсуаза и закрыла дверь. – Мег у своего дяди, успокойся. Она живет там с того дня, как ты уехал. Я не возражаю, что ей сидеть здесь и скучать, там она хоть видится с подругами, может развлечься. - Франсуаза, перестань ненавидеть меня из-за Мег, слышишь? Я ее люблю и не причиню боли, - у Эрика несколько отлегло от сердца, минуту назад он уже начинал думать все самое худшее. - Эрик, я слишком хорошо тебя знаю. В своем эгоизме ты достигаешь совершенства. Ты прилетел сюда в такую рань с какой стати? Соскучился? Захотелось ее видеть? Ну, конечно!!! Ведь это ТЫ соскучился! Ведь это ТЫ хочешь ее видеть немедленно по приезде!!! Он посмотрел на Франсуаза измученным взглядом. - Прошу тебя, не нужно упреков в мой адрес. Прости, что побеспокоил, - он повернулся и вышел на улицу. На душе было как-то скверно, он не очень понимал от чего. «Если я еще перебужу всех в доме де Боне, это, пожалуй, будет слишком. Стоит все же заехать домой», - подумал он, садясь в экипаж. На бульваре Распай к экипажу подбежал мальчишка-разносчик, Эрик купил утренний выпуск газеты и узнал о смерти злосчастного капитана и аресте своего давнего неприятеля. «Не могу сказать, что эта новость меня огорчила», - хмыкнул он про себя. – «Однако подробностей здесь никаких нет. Что еще за странное совпадение? Эти двое, получается, были знакомы? Два сапога – пара». Только очутившись дома, он почувствовал, что голоден. Позавтракав и переодевшись, Эрик понял, что ехать к Мег, все же еще рановато. Он сел к роялю, мелодия то появлялась, то исчезала. Он отрывался от клавиш и записывал ее, пальцы снова касались инструмента, и снова бумага запечатлевала на себе всю прелесть рождающейся музыки. От этого процесса Эрика отвлек слуга, принесший утреннюю почту. Конверт с казенным штемпелем привлек внимание Эрика, он вскрыл его в первую очередь. Следователь по фамилии Шамони просил господина Крувеля прийти для выяснения некоторых обстоятельств дела, касающегося смерти Ксавье де Бре. Эрик был несказанно удивлен и встревожен. Быстро собравшись и захватив повестку, он отправился на улицу Вожирар. Теперь уже было необходимо увидеть не только Мег, но и ее дядю адвоката. Антуан де Боне был несказанно рад Эрику, а уж о его племяннице и говорить не приходилось. Адвокат оставил их наедине на некоторое время. Эрик обнял Мег с такой силой, что она чуть не задохнулась. - Не хочу больше ждать, - прошептал он. – Не хочу ждать до сентября. Давай поженимся на этой неделе. Я измучился без тебя, не могу больше. - Что-то случилось? Почему ты вдруг решил так? - Эта поездка … Много всего произошло, - и Эрик рассказал своей невесте обо всем, что случилось с ним за эти дни. Мег слушала молча. Мысль о том, что он даже не спросил, что происходило с ней здесь без него больно царапнуло по сердцу. Он говорил сейчас только о своих переживаниях, ждал ее поддержки, ждал участия и тепла. И так все время их знакомства. Или она преувеличивает и сейчас в ней говорит легкая обида? Или его не очень интересует, что происходило с ней? Как она была напугана, растеряна, как тосковала без него? Но он ведь не знает. Или не хочет знать? Эти мысли проносились в голове девушки во время рассказа. В какой-то момент Эрик остановился и заметил, что Мег погружена в себя. - Ты не слушаешь меня? - Что? Нет, слушаю… - Что происходит, радость моя, ты чем-то расстроена, напугана? Прости я действительно ужасный эгоист. Я не спросил тебя ни о чем и вот уже больше получаса мучаю рассказами о собственных переживаниях. Скажи мне, прошу тебя… - он поцеловал ее так нежно и страстно, что слезы, которые уже были близко, полились у нее из глаз. Мег прижалась к своему любимому и всхлипывая рассказала о ее встрече с де Бре и Споцци. - Мег, любимая, все прошло, прошло, это уже никогда не повториться. - Почему ты так думаешь? Они теперь объединятся против тебя… - Нет, не объединяться. Поздно. Капитан умер, сегодня об этом сообщили газеты. В этот момент в комнату вошел де Боне, держа в руке утреннюю газету. - Вы слышали новость о смерти капитана? - Да, дядя, Эрик только что сказал мне, - ответила Мег, вытирая слезы. - Уж не по этому ли делу хочет видеть меня сегодня следователь? – сказал Эрик, доставая и показывая де Боне полученную повестку. - Я пойду с вами, месье Крувель. Что-то мне не нравится этот вызов, - объявил адвокат.
55 ***
Следователь Шамони был уже не молод, в своей работе знал толк и всегда умел с отменной выдержкой и упорством проводить допросы. Но допрос итальянского скрипача вывел его из себя. Споцци изворачивался так, что следователю стало противно, хотя он повидал на своем веку разных персонажей. «После бесед с этим Споцци у меня может развиться стойкая неприязнь к итальянцам вообще», - размышлял Шамони, раскладывая бумаги на столе в ожидании прихода вызванного им месье Крувеля. Раздался стук в дверь, и ему доложили о приходе Крувеля и адвоката де Боне. «Да, личиком этот Крувель явно не вышел… Чем же он досадил так Споцци?», - подумал Шамони, когда те вошли в кабинет. - Добрый день, господа, прошу вас, присаживайтесь. - По какому поводу, месье Шамони, вы меня вызвали? – спросил Эрик. - Это касается смерти Ксавье де Бре, месье Крувель. Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов. - Какое отношение я имею к этому делу? Кто такой Ксавье де Бре? - Вы не знакомы с ним? А вот господин Споцци утверждает обратное. Он говорит, что вы очень хорошо знаете месье де Бре. Или знакомство с Гвидо Споцци вы тоже не подтвердите? - Почему же? Я знаком с месье Споцци, но повторяю, не знаю Ксавье де Бре. - Прошу вас, месье Шамони, не могли бы вы выражаться яснее и чуть более определенно. Переходите к сути, - вступил в разговор адвокат. - Что ж, я вынужден спросить вас, месье Крувель, где вы были два дня назад с 11.30 до 12.30. вечера? - Я был в Марселе, месье. Шамони поднял голову от бумаг. - И это может кто-нибудь подтвердить? - Безусловно. Мой управляющий, месье Лежанс, метр Сюльпис и еще несколько человек. Объясните же, наконец, в чем дело. - Видите ли, месье Крувель, Ксавье де Бре умер в это время в своем доме. Мы пытаемся разобраться. А итальянец, Споцци, был арестован как раз над трупом. Так вот, этот Споцци утверждает, что вы подговорили его устроить злой розыгрыш, были там вместе с ним и его друзьями, толкнули де Бре и он, стукнувшись головой о каминную решетку, умер. Что вы на это скажете? – устало спросил Шамони. - Полный бред, месье. Еще раз – я не знаком с де Бре. Больше я ничего не могу вам сказать по этому поводу, - стараясь сохранять спокойствие, ответил Эрик. «Да я и сам понимаю, что это бред», - про себя сказал Шамони. – «Но ведь этот скрипач как заведенный говорит, что ты там был. Мне ж нужно проверить…» - Итак, месье Шамони, вы пытаетесь обвинить месье Крувеля в убийстве? – снова заговорил де Боне. – И только на основании слов, сказанных господином Споцци? А что говорят те, кто вместе с ним был арестован на месте? Они подтверждают его слова? Шамони тяжело вздохнул. - Нет, не подтверждают. Они говорят, что весь розыгрыш затеял итальянец. Вот я и хочу понять, чем вы, месье Крувель, так досадили Споцци, что он пытается обвинить вас в преднамеренном убийстве, хотя уже сейчас ясно, что смерть де Бре произошла от несчастного случая? Эрик и де Боне переглянулись. Перед поездкой к следователю Эрик рассказал адвокату о своей давней вражде со скрипачом. - Если месье Крувель позволит, то я объясню вам, почему Гвидо Споцци питает давнюю неприязнь к нему. Эрик кивнул и де Боне пересказал историю их отношений. Шамони то чесал затылок, слушая адвоката, то нервно постукивал пальцами по столу. - Я все понял, месье де Боне, благодарю вас. Но мне придется все же выслушать свидетелей пребывания месье Крувеля в Марселе. Сами понимаете… - развел руками Шамони. «Я, кажется, начинаю стареть. Может пора в отставку? Что-то уж очень тошно от таких ситуаций становится. Взять и подвести человека под статью только потому, что тот оказался талантливее. А что лицом не блещет, так что ж с того…» - раздумывал Шамони после их ухода. – «И ведь не посадишь этого скрипачишку, чтоб неповадно было. Несчастный случай… Но до суда доведем. Карьеру тебе я подпорчу, допек ты меня». Шамони вышел из кабинета и попросил секретаря вызвать повестками месье Лежанса и метра Сюльписа. На обратном пути де Боне успокаивал Эрика, который крыл Споцци на чем свет стоит. Но оба они пришли к выводу, что, скорее всего в Париже после такого скандала Споцци уже выступать не придется и это хорошо. Второй положительный момент – де Бре больше не будет досаждать ни Эрику, ни Мег.
Отправлено: 16.10.08 13:03. Заголовок: 56 *** В то время п..
56 ***
В то время пока Эрик и де Боне отвечали на вопросы следователя, отметая нелепые обвинения Гвидо Споцци, Мег получила записку от Кристины, в которой та приглашала ее встретиться. Мег хотелось увидеться с давней подругой, но вопрос был в том, как сказать Эрику, куда она идет. Она не хотела ему лгать и в то же время очень боялась сказать правду. Она все еще не приняла решение, когда вернулись дядя и Эрик. Причем последний сразу же заметил, что с его невестой происходит что-то не то.Мег прятала глаза и нервно теребила листок бумаги. - Радость моя, что происходит с тобой? Прошу тебя, не таись, объясни, что тебя тревожит сейчас да и все последнее время? Ты хочешь все преодолеть сама? Ты не доверяешь мне? – Эрик засыпал ее вопросами. Настоящее беспокойство звучало в его голосе. В какой-то момент он понял, что практически ничего не знает об этой девушке и не пытается узнать, о чем она думает, что ее тревожит, что радует. Его слишком заботило то, что касалось его собственных переживаний, его возвращения к жизни. Ее поддержка и любовь были ему нужны все это время, она была как стержень, опора, но был ли он опорой для нее? Мег внимательно и долго смотрела на него, а потом решилась. - Я получила письмо от Кристины, она зовет меня в гости, - сказала и увидела как вздрогнул Эрик, как исказилось на мгновение его лицо. «Боже мой, он ее любит! Он ее любит!» - с ужасом подумала Мег. Она смотрела на Эрика и ждала его ответа. - Она вернулась в Париж? – каким-то чужим голосом спросил Эрик, который с трудом справился с охватившим его волнением. Он снова погрузился в свои переживания и мысли и не заметил, какая боль вдруг отразилась в глазах его невесты, когда она произнесла ровным голосом: - Да, месье Крувель, виконтесса с мужем в Париже. Слова «виконтесса с мужем» резанули его слух, а он надеялся, что уже не будет так остро реагировать на это. Он отвернулся от помертвевшей Мег и отошел к окну, стоял и смотрел в одну точку не видящими взглядом. В его душе поднялась такая буря чувств, что он не понимал, как с ней справиться. Мег постояла, глядя на него, еще некоторое время и тихо вышла из комнаты. Эрик услышал, как закрылась дверь, и этот звук вывел его из задумчивости. Оглянувшись, он увидел, что Мег в комнате нет. Этого он не ожидал. Взгляд, брошенный в окно отметил женскую фигуру в саду. Он быстро вышел из дома. Мег повернулась к нему, как показалось, совершенно спокойно и улыбнулась. «Слава небесам, все в порядке, она улыбается», - облегченно вздохнул Эрик. Если бы он знал, чего ей это стоило!
57 ***
Бывший Призрак Оперы предстал перед отцом Бернаром с решительной просьбой обвенчать его и Мег срочно, завтра, не дожидаясь уже назначенной даты. Францисканец выслушал его и покачал головой. - Я не буду этого делать, мой мальчик, - его ответ прозвучал мягко, но твердо. Отказ со стороны священника Эрик слышал впервые. - Вы не хотите, чтобы мы поженились? - Нет, конечно, я этого хочу и буду счастлив вашему союзу, но я не выполню твою просьбу. - Почему? – упрямо спросил Эрик. - Я не понимаю, чем она вызвана, - ответил священник. - Я хочу, чтобы Мег как можно скорее стала моей женой, мне это необходимо, - тон Эрика был жестким. - А вот теперь я откажусь венчать вас. Эрик смотрел на священника и не верил своим ушам. - Откажетесь? По какой причине? - Ты спешишь так, будто за тобой гонятся, ты снова пытаешься убежать от чего-то. Ты думаешь только о том, чтобы скрыться. А она – не заслонка от твоих проблем. Я хочу переговорить с твоей невестой. И пока я не выясню, что происходит, я не заключу ваш союз. - Тогда я заключу гражданский брак в мэрии, - холодно и твердо сказал Эрик, вставая. Лицо отца Бернара стало печальным. - Ты имеешь на это право, мой мальчик. Ты волен поступать, как считаешь нужным, но помни только одно: «все нам дозволено, но не все полезно». Если изменишь свое решение, приходи. Эрик уезжал из монастыря раздраженным невероятной твердостью, проявленной францисканцем. Отец Бернар был очень огорчен этим разговором и отправился в часовню, где долго молился. Никто из братии не осмелился побеспокоить своего настоятеля. Эрик был твердо уверен, что все делает правильно, поэтому, не посоветовавшись с Мег, отправился в мэрию, договариваться о переносе дня их регистрации. У него даже вылетело из головы последнее пророчество семьи Гонгвилей. Если говорить честно, то после возвращения из Марселя, он вообще постарался забыть все, что связано с семьей его матери. Но сегодня все было против него. В мэрии отказались перенести дату их регистрации, сославшись на большое количество пар, желающих заключить брак. Он понял, что вернуться к Мег с таким результатом он не может.
58 ***
Мег приехала в особняк де Шаньи и была встречена напыщенным лакеем, который проводил ее в гостиную. Кристина заставляла себя ждать. По прошествии получаса Мег разозлилась, по истечении сорока минут поднялась, чтобы уйти. В этот момент в комнату вошла виконтесса. - Ах, Мег, прости пожалуйста, я заставила тебя ждать, - прощебетала Кристина в такой странной манере, что Мег была озадачена. - Здравствуй, Кристина. Я уже собралась уходить, решив, что ты занята. - Нет-нет, для тебя я всегда свободна. Мы так давно не виделись, мне столько хочется тебе рассказать. Садись, садись! Сейчас принесут кофе и пирожные, - Кристина позвонила, велев слуге принести угощение, и продолжила. – У меня было замечательное свадебное путешествие, ты себе не представляешь! Мы были в Риме, потом ездили в Венецияю, побывали во Флоренции и Милане, а еще заезжали в Пизу посмотреть на знаменитую башню. Нас принимали в самых лучших семьях Италии. Сколько было вечеров, обедов, балов! У Рауля очень большие связи. Мы были у его родственников в Риме, они живут там уже давно. Меня очень хорошо приняли. С кем только я не познакомилась! Ты только подумай, я была представлена князю Борджиа в Венеции. Родословная от римских патрициев, какое-то невероятное количество поколений аристократов, а такой милый! Мег смотрела на свою подругу в полном ошеломлении от перемен, которые с ней произошли. Это была совсем не та Кристина, которую она когда-то знала. А может быть она и не знала ее по-настоящему? Они были еще детьми и вместе росли, обстановка театра была совершенно другой. Это был замкнутый мир со своими правилами, обычиями, установками. Они вместе учились танцевать, болтали о всяких пустяках, слушали байки актеров и театральных рабочих, но много ли они знали и говорили о жизни, делились ли когда-нибудь своими мыслями и желаниями? Пожалуй, нет. Или совсем немного, когда начались события, закончившиеся пожаром. Единственное, что Мег помнила из этих разговоров более или менее отчетливо, это то, что Кристина хотела быть свободной. Но вот от кого или от чего и как она понимала эту свободу, Мег даже не представляла. Пока она размышляла об этом, Кристина продолжала говорить без умолку. - Рауль баловал меня, покупал мне такие подарки, столько драгоценностей, потрясающие платья. Вот, смотри, одно из них на мне. Нравится? А вот, смотри, браслет с изумрудами и такие же серьги. Что, хороши? И еще кольцо… Нет не это, это обручальное, а вот это с большим бриллиантом. Кристина говорила почти не делая пауз и не давая Мег ничего ответить. Было полное впечатление, что ответы и реакция подруги ее не слишком волновали. А Мег время от времени открывала рот, порываясь что-то сказать, но так и не смогла этого сделать. Когда в очередной раз Мег услышала, какой Рауль милый, что свозил Кристину в лучшие ювелирные лавки Флоренции и к лучшим модисткам в Риме, она не выдержала и прервала этот поток красноречия. - Я слышала, что в Риме очень интересные музеи, а во Флоренции есть замечательная картинная галерея. Кристина посмотрела на подругу непоминмающим взглядом и произнесла: - Музеи? Говорят, да, но у нас не было времени их посещать, мы были очень заняты. - А опера? Неужели вы не были в Ла Скала? - Рауль не любит оперу, - последовал ответ. - Как не любит оперу? – чуть не свалилась со стула Мег. – Он же покровительствовал ей здесь, в Париже?! А ты сама, ведь ты певица?.. - Я не певица, я виконтесса де Шаньи, - ответ Кристина просто припечатал Мег к месту. – И мой муж, и я хотим, чтобы и ты, и твоя мать никогда не упоминали об этой странице моей биографии. Мег несколько раз кивнула, давая понять, что все поняла и произнесла: - Скажи мне, Кристина, неужели за все это время ты ни разу не вспомнила о своемй Ангеле? Неужели не пожалела о том, что вы расстались? Кристина задумчиво водила пальчиком по краю чашки. -Ну, почему? Мы с Раулем вспоминали об этом, как об интересном и опасном приключении, которое нас свело вместе. Еще я вспоминала, как поцеловала это создание тьмы и как он ответил на поцелуй. О… это было прекрасно, я испытала на несколько мгновений такой жар и такую страсть… Я бы повторила его, если бы была возможность… назло Раулю, чтобы поревновал… Но ведь этот несчастный влюбленный умер, прошел такой слух, - и виконтесса полувопросительно посмотрела на Мег. Та закрыла на секунду глаза. Нет, она ни за что не скажет этой женщине, что Эрик жив, она не даст ей повода смеяться над ним. В этот момент Кристина решила перевести разговор на другую тему и спросила, наконец, что нового у Мег. Девушка сказала, что собирается замуж, что нашла своего дядю и теперь они с матерью обеспечены и живут в собственном доме. - И за кого же ты собираешься замуж? Он богат, красив? Чем занимается, как его зовут? - Да, он богат, у него большая строительная фирма, - ответила Мег. – Он самый красивый человек на земле, а зовут его…, - тут Мег слегка замялась. – Месье Крувель. - Почему же ты называешь своего жениха так? Ты что, не знаешь его имени? А-а! Я поняла, он, наверное, очень стар, - заявила виконтесса. Мег в очередной раз была шокирована бесцеремонностью своей подруги, но постаралась ответить как можно спокойней. - Он старше меня, но он не стар, а его имя… Жоффруа. - Такое не модное теперь, такое необычное для буржуа, - протянула виконтесса. – За тобой же ухаживали молодые офицеры из аристократических фамилий, тебе бы следовало выйти за одного из них. Теперь Мег ни на шутку разозлилась и ответила, что она сама является по матери представителниуей аристократической фамилии и достаточно известной по Франции, а ее жених также по матери принадлежит к одному из древнейших родов, берущих начало от крестоносцев. На что Кристина округлила глаза, а Мег стало просто не интересно разговаривать с ней о чем-либо. В этот момент в гостиную вошел виконт де Шаньи, поздоровался с Мег, нежно поцеловал Кристину, которая при этом томно закатила глаза, и сказал: - Мадмуазель Жири, у меня и моей жены, есть просьбы к вам и вашей матери. Мы бы просили свести до минимума, а в последствии и совсем прекратить общение с нашей семьей. Не сочтите, что мы имеем что-либо против вас лично, но некоторые прошлые события заставляют нас это сделать. У нас должен родиться наследник, мы хотим оградить его от ненужных слухов. В то время как виконт это говорил, Кристина одобряюще кивала, что окончательно вывело Мег из равновесия. Она поднялась, с жалостью взглянула на них обоих, усмехнулась и сказала: - Я очень хорошо поняла вас, виконт. Всего доброго. - Как, Мег, ты уже уходишь, но мы могли бы еще поговорить, - наигранное удивление Кристины было неприятно. - Нет, мадам де Шаньи, уже не могли бы. Прощайте.
59 ***
Войдя в здание Оперы, Эрик услышал, как его окликнули. Навстречу быстро шел маэстро Райер в сопровождении господина Шатарди, с которым Эрик познакомился на аукционе. - Здравствуйте, маэстро! Добрый день, месье, – Эрик сделал несколько шагов к ним. - Добрый день, месье Крувель! Как хорошо, что мы встретились, - воскликнул дирижер, пожимая протянутую Эриком руку. – Нам нужно сделать вам важное предложение. - Что-то связанное с реконструкцией здания? – спросил Эрик. - О нет, месье, другое, совсем другое. Я и не знал, что вы будете руководить ремонтными работами в театре до сегодняшнего дня. Прошу вас, послушайте, что скажет месье Шатарди. Вы помните его? На аукционе? Послушайте. - Месье Крувель, я уже давно занимаюсь организацией концертов и гастролей, - начал Шатарди. – Но работаю только с очень известными и выдающимися музыкантами. Тогда, на аукционе вы поразили всех. Я не слышал ничего подобного за всю свою жизнь. Вы выдающийся исполнитель, выдающийся. Я буду счастлив организовать ваши концерты в Париже и где вы еще пожелаете на ваших условиях. Как вы смотрите на это? Эрик был ошеломлен. - Месье, я не знаю, что вам ответить. Я правда выступал несколько раз в Италии, но это было очень давно. И сейчас я не предполагал начинать исполнительскую карьеру. Есть и еще одно обстоятельство, которое удерживает меня от этого, - Эрик замолчал на несколько секунд, уголок его губ дернулся. – Мое лицо, господа, явно не располагает к публичным выступлениям. Маэстро Райер, казалось, не совсем понял, о чем говорит Эрик, а Шатарди даже несколько растерялся. - Но, месье Крувель… Простите… Я не думал, что это имеет значение. Я вообще не обратил на это внимание, - произнес Шатарди. - Боюсь, имеет, месье. Я не готов обсуждать сейчас этот вопрос, - ответ Эрика прозвучал немного резковато. Поняв это, он взял себя в руки и сказал более мягко. – Давайте вернемся к этому разговору несколько позже. - Насколько позже, месье Крувель? – спросил Шатарди. – День, два, месяц, год? «Этот Шатарди настойчив. Берет быка за рога. Отлично понимает, что мои концерты будут иметь успех. Однако, он застал меня врасплох. Пожалуй, я был бы не против этих выступлений, но…надо признаться, что я… боюсь?! О, черт! Еще и Споцци в Париже! А может быть утереть ему нос? В конце концов, вряд ли ему удастся подрезать струны еще раз», - раздумывал Эрик, а его собеседники терпеливо ждали. - Нет, месье Шатарди, года, думаю, не понадобится. Я согласен, давайте обговорим детали. - По рукам, месье Крувель, - сказал Шатарди и они пожали друг другу руки. Вернувшись из Марселя, Лежанс и метр Сюльпис подтвердили следователю Шамани слова Эрика не только устно, но и документально. Нотариус предъявил соглашение о вступлении в права наследования, подписанное Эриком. Это сняло все вопросы у Шамани, но повергло в дикую злобу Гвидо Споцци. Шамани даже решил, что итальянец помешался. Однако, до суда Споцци был выпущен. В этот же день скрипач увидел расклеенные по всему Парижу афиши о предстоящих концертах Эрика Крувеля. Еще большим ударом было узнать, что устройством этих выступлений занимается тот же антрепренер, который устроил его, Споцци, концерты по Франции. Эрик нервничал так, что единственное, что могло его спасти, была какая-нибудь деятельность. Музыка не желала возникать в его голове, но он полностью погрузился в руководство реконструкцией здания Оперы. Чертежи, расчеты, планы отвлекли его от мыслей о возвращении Кристины в Париж. Как бы он не пытался избежать разговора с Мег, ему все же пришлось сообщить ей, что отец Бернар не будет их венчать, в связи с чем, он решил, что будет достаточно зарегистрировать их брак в мэрии, но, к сожалению, это можно будет сделать только в сентябре, как и намечалось раньше. - Ты решил это один? – удивленно спросила Мег. – Почему ты не поговорил со мной? И почему отец Бернар не хочет нас венчать? Эрик почувствовал, что земля начала уходить из-под его ног. - Не знаю. Ты можешь сама у него это спросить, - в его голосе прозвучало раздражение. Потом вдруг, он остановился перед Мег и так порывисто прижал ее к себе, как будто боялся, что она сейчас исчезнет. Ее голос прозвучал так тихо, но так отчетливо, ее дыхание коснулось его щеки. - Не бойся, Эрик, ты совершенно свободен в своих решениях, также как и я в своих. Я не стану держать тебя, потому что слишком сильно люблю. Пришло время удивляться Эрику. Он вдруг так отчетливо вспомнил, как отпустил Кристину, поняв, что та не сможет полюбить его, что внутри него все похолодело. Мег должна испытать такой же ужас и такую же тьму? Это невозможно, он не может погрузить ее в эту бездну страдания! Он действительно сошел с ума! И чего он сейчас боится больше, потерять ту, для которой он все или встретиться с той, которая была всем для него? Он прижал Мег к себе еще крепче, не смея посмотреть ей в глаза.
67 *** Мег зажгла свечу в своей комнате, хотя и не понимала, зачем. Скорее по привычке… Она ничего не могла делать, в том числе и читать, хотя в обед мать принесла ей несколько книг из библиотеки в надежде отвлечь ее от мрачных мыслей. Она целый день старалась думать только о предстоящей поездке, пыталась представить, как это будет происходить, но к вечеру мысли ее вернулись к Эрику. Она не могла от них отделаться, и бороться с воспоминаниями было невозможно. Ей то чудились звуки скрипки и та мелодия, что он играл на аукционе, то слышался его чуть хрипловатый голос… Вот и сейчас ей вдруг померещилось, что она слышит его… Бред, сумасшествие, наваждение! Сможет ли она избавится когда-нибудь от этого? Она не знала, не знала… Единственное, что она знала, что ей без него плохо, очень плохо! Что без него в этом мире для нее ничего нет, а он, он… ее любимый, ее Эрик, сейчас, возможно с Кристиной, и это было так невыносимо, так больно и страшно, что хотелось выть! Может быть зря она уехала, может быть зря оставила его, может быть стоило попытаться… Что? Что попытаться? Просить, умолять? Выпрашивать любовь? Но разве любовь выпрашивают? В дверь заглянула мать. - Мег, деточка… - Оставь меня, мама. Дверь закрылась, шаги удалились. За окном стемнело, поднялся ветер, Мег встала и прикрыла раму. Огонек свечи отражался в стекле, а ей вспомнилась свеча, которая горела в той потайной комнате, где она нашла Эрика… А теперь ей так же плохо, как ему тогда, вот только найти ее некому… Да и не хочется, чтобы находил кто-то кроме него. Мег отошла от окна и упала на постель лицом вниз. - Эрик! Эрик!! Эрик!!! – подушка приглушила крик и рыдания. Какой-то звук разбудил Мег. Она приподнялась на кровати, прислушиваясь. Нет, ничего не слышно. Свеча, которую она забыла потушить коптила, пламя дергалось, тени от предметов колыхались по стенам. Мег потерла лицо и подошла к окну. Стук в стекло заставил ее резко вздрогнуть и отскочить в сторону. За окном кто-то был! Она осторожно приблизила лицо к стеклу и… - Мег! Открой окно! Это я… - раздался голос Эрика с улицы. Мег перепугалась не на шутку и снова отпрянула от окна. «Вот так сходят с ума…наверное…галлюцинации, пока слуховые… Кто же может забраться по отвесной стене на уровень третьего этажа?» - подумалось Мег и она на мгновение крепко закрыла глаза. Но тут снова раздался стук, уже более настойчивый. - Мег, прошу тебя! Не могу же я болтаться тут до утра… Мег схватила свечу и поднесла к окну, свет отразился в глаза Эрика, осветив его лицо, почти прижавшееся к стеклу. Девушка откинула задвижку и рывком открыла окно. Ей пришлось отступить, потому что почти сразу же в окно впрыгнул Эрик, отбросив веревки, которые остались висеть, и Мег как завороженная смотрела то на них, то на Эрика. Без сюртука, в рубашке и брюках, но босой, с растрепанными волосами он производил странное впечатление. - Прости, я напугал тебя… - сказал он, приглаживая волосы рукой и делая еще шаг в комнату. У Мег задрожали ноги, а свеча чуть не выпала из ее обессилившей в одно мгновение руки. Быстрым движением Эрик подхватил свечу и поставил на стол. Мег же медленно опустилась в кресло и закрыла лицо руками. - Откуда ты взялся? – раздался из-под рук ее голос. Нет, она не проговорила это, а скорее простонала. - С крыши, - попытался пошутить Эрик и тут, разглядел лицо Мег, она опустила руки. Выражение удивления на ее лице сменилось выражением крайнего страдания. У Эрика зашлось сердце, и он опустился перед ней на колени. Мег вытянула вперед руку, как бы пытаясь отгородится от него, оттолкнуть и, откинувшись на спинку кресла, покачала головой. Казалось, она не в силах была говорить. - Мег… прости меня, прости… я виноват, страшно виноват перед тобой…Я искал тебя, чтобы сказать, что я люблю тебя, что ты мне нужна, как воздух… только ты и никто другой! Мег с трудом перевела дыхание и в изнеможении прикрыла глаза. Она не могла видеть его глаз, не могла смотреть в них… - Не мучай меня, Эрик… - тихо произнесла она. – Мне больно, очень больно… иди, иди к ней… оставь меня…так невозможно, невозможно…будь милосерден, я не вынесу… Эрик попытался взять ее за руку, но она вскочила с кресла и, почти оттолкнув его, отбежала к кровати. - Мег! Умоляю, выслушай! Я знаю, что ты чувствуешь, но поверь мне и прости… не гони меня, не оставляй… ну как мне еще сказать?! -Слишком много слов… Я видела тебя с ней…Ты будешь ее любить, Эрик, а я не смогу этого терпеть… Ты свободен, совершенно свободен и можешь делать все, что хочет твоя душа… Эрик осторожно, как бы боясь ее спугнуть, сделал шаг по направлению к девушке.
- Как мне доказать тебе, что я сделал именно то, что хотела моя душа, когда искал тебя, когда ехал сюда, к тебе? Как мне доказать тебе, что я всем сердцем стремлюсь к тебе и хочу быть только с тобой? Радость моя… Прости меня! Я готов тысячу раз просить у тебя прощения! Я люблю тебя… и нет у меня никакого другого желания, кроме одного – быть с тобой рядом. О, Мег! Я бы сейчас отдал что угодно, чтобы ничего этого не было, но ты права, я виделся с Кристиной. От звука этого имени Мег вздрогнула и поежилась. А Эрик продолжал: - Но встреча эта была случайной и очень тяжелой… Зачем я говорю тебе это? – Эрик вздохнул и опустил голову. – И это даже хорошо, что она произошла, я понял, что есть единственный человек на свете, которому я нужен и который нужен мне, и это ты, Мег! Для меня ничего нет важнее твоей любви, твоего счастья и спокойствия, твоей уверенности во мне. Прошу тебя, верь мне! Не отталкивай меня… Ты действительно воскресила меня, дала мне силы жить, дала надежду на счастье… не отнимай ее, умоляю! Мег молчала, молчала слишком долго, глаза ее были опущены, и Эрик ничего не мог в них прочитать. Ему хотелось увидеть хоть какую-то реакцию на свои слова, но Мег молчала и не двигалась с места. В голову Эрика начали закрадываться совершенно чудовищные мысли. А что, если девушка воспользовалась этим предлогом, чтобы избавиться от урода? Нет, он бы понял такое желание, это еще раз резануло бы его по сердцу, но, это хоть понятно… Это было понятно ему всю его жизнь… Отверженному не место рядом с прелестной мадемуазель. Но слишком много всего произошло за последние полгода. Оказалось, что он может жить среди людей, оказалось, что его способности им нужны и отнюдь не все смотрят на него с презрением и ужасом, оказалось, что его можно любить… И вот та, которая первая сказала ему о своей любви сейчас молчит… Похоже, это конец… - О, Боже! – вырвалось у Эрика. – Ты не веришь мне, – вздох, который последовал за этим, вернул Мег в реальность, вырвал ее из паутины собственных мыслей, в которых она запуталась. Она увидела, как побелело его лицо, он повернулся к окну, сделал пару шагов, остановился, махнул рукой, развернулся, направился к двери и взялся за ручку. - Не уходи, - тихо сказала она. – Я верю…
68 *** Франсуаза Жири была вне себя от возмущения, что Эрик заявился и в то же время страшно перепугалась. Когда она поднялась в комнату дочери, проверить не услышала ли та, что приезжал Эрик, Мег снова не захотела с ней говорить. Франсуаза поняла, что дочь, ничего не заметила. Мадам Жири приказала проверить, хорошо ли заперты все двери и окна. Потом долго не могла уснуть, однако все же сон ее сморил. А вот проснулась она внезапно с одной только мыслью, что Эрик уже в доме. Она вдруг ясно вспомнила, как он мальчишкой проник на веревках с крыши в ее комнату. Накинув пеньюар, она бросилась в башенку. Из-за двери дочери раздавались голоса. Как она могла забыть?! Ведь совсем недавно рассказывала об этом Мег и брату, а сегодня напрочь забыла! Значит через столько лет он решил повторить свой трюк… Невозможный человек! Голос Эрика за дверью раздавался отчетливо, он умолял, просил прощения… Если сейчас обнаружить свое присутствие, то дочь скорее всего не простит ей такого вмешательства. Франсуаза стояла, прислонившись спиной к двери почти не прислушиваясь к словам, просто пытаясь понять, что же будет делать ее дочь и что сейчас нужно сделать ей самой. Голоса Мег она теперь не слышала, потом на какое-то время в комнате повисло молчание, а потом Франсуаза заметила, как начала поворачиваться ручка двери. Дожидаться, пока она откроется мадам Жири не стала, а стремительно сбежала по лестнице, миновала холл, коридор и оказалась в бывшей комнате своей матери, в которой сейчас и жила. Она положительно сошла с ума! Подслушивать под дверью и удирать, чтобы не поймали… в ее то годы… Она прислушалась, но шагов в доме не раздавалось. Похоже из комнаты Мег так никто и не вышел. Услышав слова Мег, Эрик замер, отпустил ручку двери и медленно повернулся к своей невесте. - Ты действительно веришь мне? Правда? – взволнованно спросил Эрик. Надежда окрылила его, и он приблизился к девушке. Ему захотелось ее обнять, прижать к себе и не отпускать больше никогда, но он почему-то не решался еще. - Верю, Эрик… правда, - серьезно ответила Мег. - Тогда почему ты уехала? - Мне было больно… но я хотела, чтобы ты был счастлив и не желала мешать тебе. Эрик прикрыл глаза на мгновение и покачал головой. - Я не могу быть счастлив без тебя… Ты вернешься со мною в Париж? Выйдешь за меня замуж? – спросил он, и дыхание на минуту остановилось. - Да, - коротко ответила Мег. Облегченный вздох вырвался у Эрика, и он осторожно обнял девушку. Счастье волной захлестнуло его, он все крепче сжимал Мег в объятиях. Их поцелуй, сначала немного робкий, настороженный, становился все более страстным, а в голове у Эрика вдруг отчетливо зазвучала музыка. Поцелуи постепенно переросли в ночь любви. А потом они разговаривали до самого рассвета, чувствуя необходимость сказать друг другу так много. Впервые за время их знакомства Эрик слушал Мег. Слушал и слышал, понимал ее и испытывал бесконечное наслаждение от того, что она рядом, и изумление от ее рассказа о том, как она впервые увидела и полюбила его. Утром мадам Жири поднялась в башенку, на минуту остановилась перед дверью дочери и прислушалась. Тишина… Она приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Эрик и Мег сладко спали, обнимая друг друга. Франсуаза несколько секунд смотрела на них, потом закрыла дверь и спустилась вниз. Через некоторое время к ней пришел обеспокоенный садовник и сообщил, что с крыши башни свешиваются веревки и в дом, по-видимому, проник вор. Мадам Жири мрачно посмотрела на садовника, махнула рукой и сказала: - Не обращай внимания, Жермен, это не вор, а гость. Несчастный садовник вытаращил глаза от удивления, но настаивать на продолжении разговора не стал. Франсуаза позвала слугу и велела накрыть завтрак на троих. «У слуг сегодня, кажется, будет шок», - усмехнулась она. Прошло еще полчаса, и она увидела, как дочь осторожно прошмыгнула мимо двери столовой и вышла во двор, потом вернулась и поднялась к себе. Проснувшись, Эрик почувствовал жуткий голод, но не смел пошевелиться, Мег лежала на его руке. Он улыбался и долго смотрел на нее с нежностью, которую он никогда не испытывал раньше. Видимо почувствовав его взгляд, Мег проснулась. - Доброе утро, радость моя, - прошептал Эрик, и Мег улыбнулась ему в ответ. - Я хочу есть, - сказала она. Эрик ответил, что тоже умирает от голода. - Но, если я спущусь вниз в том виде, в котором я сюда проник, Франсуаза убьет меня. Я оставил сюртук и ботинки в конюшне, сейчас схожу за ними… Мег взглянула в окно и встрепенулась. - Ты с ума сошел, на улице дождь, куда ты собрался идти босиком? Я принесу. Она поцеловала его в щеку, быстро вскочила, увернувшись от руки Эрика, оделась, накинула на голову шаль и выскользнула из комнаты, уже не слушая его возражений. Они спустились в столовую с сияющими лицами. - После завтрака я с Эриком возвращаюсь в Париж, мама. Ты поедешь? - Нет, я приеду позже, - качнула головой мадам Жири и поднялась из-за стола, чтобы оставить их одних. Эрик догнал ее у дверей. - Не злись на меня, Франсуаза, я не причиню Мег страданий… больше не причиню. Хотя, то, что произошло случилось непреднамеренно. Я понимаю, что тебя это не утешает, но поверь, что так и есть. Мадам Жири вздохнула. - Будем считать, что я поверила. Велю заложить экипаж, думаю, на дневной поезд вы успеете, - потом она обратилась к дочери. – Скажи Антуану, чтобы не приезжал сюда. Завтра я сама вернусь в Париж.
Отправлено: 28.01.09 15:37. Заголовок: Мarina, с удовольст..
Мarina, с удовольствем повторно прочитала твой фанфик. Хотя это скорее роман. Мне кажется, что он у тебя очень даже законченный. В смысле все предельно стало ясно. Хотя можно еще утереть нос Кристине. Она у тебя впрямь глупая получилась. А Рауль наоборот поумнел. Может столкнешь их всех лбами? Было бы интересно. Впрочем ты хозяйка фанфика. Ждем-с продолжения.
Отправлено: 28.01.09 15:57. Заголовок: рита пишет: Может с..
рита пишет:
цитата:
Может столкнешь их всех лбами?
Чтобы искры полетели? Хе-хе! Только вот зачем? У бедняги Эрика итак всю жизнь искры из глаз летят... Что собственно еще ему нужно от Кристины? Ничего? От Рауля тем более... Ему бы сейчас окончательно разобраться в себе и не наделать новых ошибок с Мег...
рита пишет:
цитата:
повторно прочитала твой фанфик.
Повторно???!!!! Ух ты! Вот уж никак не ожидала, что будешь так геройствовать Спасибо! Все же постараюсь написать завершающий аккорд. А то вроде и так все понятно, но вроде чего-то не хватает...
Все даты в формате GMT
-5 час. Хитов сегодня: 7
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
чтоб можно было читать не выходя в инет. 
Когда будет продолжение? 
Ух ты! Вот уж никак не ожидала, что будешь так геройствовать 
Спасибо! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума