Отправлено: 07.12.08 12:32. Заголовок: Призрак_и Opera или Ошибка мадам Жири. Часть III (продолжение)
ЭТАЛИЯ ЛОННЕ
ПРИЗРАК_И OPERA или ОШИБКА МАДАМ ЖИРИ
(по мотивам романа Гастона Леру, мюзикла Андрю Ллойда Уэббера и фильма Джоэля Шумахера)
Автор беззастенчиво использует различные элементы трех вышеперечисленных произведений, добавляя изрядную долю собственной фантазии… и некоторую – здравого смысла.
Отправлено: 02.02.09 17:07. Заголовок: Вот это поворот! Мне..
Вот это поворот! Мне то как раз Рауля не жалко - каждый заслуживает по делам своим. Обстановка накаляется. Ой чувствую, что дальше просто детектив начнется. Ужас как интересно! В общем-то понятно - смертельно больной человек часто бывает неодекватен. А загнанный в угол человек - как затравленный волк - тоже может порвать и своих и чужих. Тали , спасибо говорю в который раз и жду продолжения с нетерпением.
Отправлено: 12.02.09 08:37. Заголовок: Глава XVII Возобнов..
Глава XVII
Возобновленная постановка «Луизы Миллер», в которой главную партию вновь исполнила Кристина Дае, имела даже больший успех, чем три года назад. После спектакля Жюли задержалась в Опере, они долго разговаривали с Кристиной. Былые сомнения в чувствах любимого человека покинули сердце примадонны, но она не была спокойна: мрачные предчувствия, возникшие с появлением в Париже Филиппа де Шаньи, терзали ее душу необъяснимым, иррациональным страхом. Жюли пыталась внушить подруге толику оптимизма, однако большого успеха не добилась. Оставалось уповать на то, что, став графиней де Ларенкур, Кристина, наконец, обретет долгожданное счастье и душевный покой. Жюли спешила пересечь полутемное фойе – есть нечто тревожное в обширных пустых помещениях общественных зданий в столь поздний час, когда ее остановил негромкий оклик: - Мадам Арвиль…
С вокзала Эрик приказал ехать прямо к дому на бульваре Опиталь. Уже два дня газеты пестрели сообщениями о побеге обвиняемого в убийстве родственницы виконта де Шаньи при попытке его ареста полицией в собственном доме. Был ли Рауль – эгоистичный, слабый и не лишенный жестокости человек - способен столкнуть женщину с лестницы? Ответить себе на этот вопрос Лебер не мог: преднамеренное убийство слишком серьезный и опасный шаг даже для человека, не обремененного чрезмерной любовью к ближнему. Полиция сбилась с ног, но виконт словно сквозь землю провалился – никто из бывших друзей или знакомых его не видел. Если у беглеца и были с собой какие-то деньги, то вряд ли их могло хватить на дальнее путешествие. Эрик представил себе находящегося в состоянии крайнего раздражения Жоржа и в глубине души посочувствовал его подчиненным. Да, сквозь землю… А вот на этот счет у Этери Луи Лебера имелись свои соображения: неужели ситуация дошла до той степени абсурда, когда Покровитель Оперы и Призрак Оперы поменялись местами? Тревога, ворочающаяся распухшим клубком гадюк где-то под самым сердцем, усиливалась с каждым перекрестком: только бы Кристина была дома! – Эрик! Наконец-то, наконец-то, ты вернулся! Боже мой, Эрик… – Мой ангел.., – он прижал к себе бросившуюся ему на шею возлюбленную, испуганное выражение лица Кристины не оставляло сомнений: что-то безусловно произошло. – Идем наверх, Кристина, поговорим в кабинете. Лебер плотно затворил дверь и внимательно вгляделся в глубину бездонных карих глаз своего ангела: – Что случилось? – Письмо, – женщина вздрогнула всем телом и прижалась к Эрику, крепко обхватив руками его торс, как единственную и самую надежную опору во вдруг покачнувшемся мироздании. – Я нашла его под дверью гримерной… Итак, его самые худшие опасения подтверждались: каково бы ни было содержание письма, оно означало очередное вмешательство де Шаньи в казалось бы налаживающуюся жизнь Кристины. – Садись, мой ангел, – Эрик подвел Кристину к креслу и усадил в него. – Я прикажу растопить здесь камин, подать кофе, и мы спокойно во всем разберемся. Пока прислуга выполняла распоряжения владельца дома, архитектор стоял, прислонившись спиной к одному из занимавших две стены кабинета книжных шкафов красного дерева, и молча размышлял над сложившейся ситуацией. Она напоминала повторяющийся кошмар, гротескно искаженный с элементами фарса и трагикомедии. Опера, в которой снова появятся одновременно два Призрака? Во-первых, это было опасно, а, во-вторых, грозило сорвать придуманный им маленький спектакль, который, по замыслу маэстро, должен был ставиться в театре, но за пределами сцены на постоянной основе. – Кристина, могу я взглянуть на письмо? Оно от Рауля, если я не ошибаюсь…
* * *
Франсуаза обернулась на стук с некоторым удивлением на лице – с чего это вдруг возившаяся в гостиной с платьем Жерарда вздумала стучать в ее спальню? – и замерла. В проеме открывшейся двери стоял Эдмон: – Вы позволите войти, мадам? – Да… В ее голосе послышалась неуверенность, заставившая руководительницу танцевальной труппы театра рассердиться саму на себя. – Входите, месье Лефевр! – на этот раз слова прозвучали излишне резко. Лефевр закрыл за собой дверь и сделал несколько шагов по направлению к хозяйке. – Здравствуй, Франсуаза. Должно быть, мне не следовало приходить… но, знаешь, все эти годы я постоянно думал о тебе… о нас… Мадам Жири сделала над собой усилие, на этот раз ей удалось скрыть вдруг нахлынувшее волнение, и ровным тоном предложила Лефевру сесть. Бывший директор Гранд Опера присел на софу, чуть отодвинув в сторону атласную подушку цвета темного золота. – Франсуаза, – снова заговорил он, – я слышал, здесь произошло много странных вещей. Быть может, я вмешиваюсь не в свое дело, но мне кажется, ты чувствуешь себя неуютно в театре… Лефевр замолчал, не зная, как продолжить, и как отреагирует на его слова царственная мадам Жири. – Эдмон, если бы ты знал, как я устала! Неожиданно для себя самой она сказала это с такой искренностью, на которую, казалось, уже давно не была способна, и почувствовала невероятное облегчение. Сколько же можно изображать из себя несгибаемую ледяную метрессу? К черту все это! Сколько можно совершать в жизни ошибки, взваливать на себя никому не нужную заботу о других, вмешиваться в чужую жизнь… Не пора ли подумать о собственной? Мадам Жири встала с мягкого, обитого великолепным лионским светло-золотистым бархатом пуфа перед трельяжем и подошла к поднявшемуся ей на встречу Лефевру. – Я рада, что ты вернулся, Эдмон… Три года губы мужчины не касались ее губ, три года она не ощущала крепких мужских объятий, три года… за которые по внутреннему ощущению превратилась почти в старуху…
* * *
Увлеченно обсуждая моду предстоящего зимнего сезона с Мадлен, Луизой и Денизой Шадуаль, Жюли лишь иногда бросала взгляды в сторону карточного стола. Время от времени ее слуха достигали отдельные фразы: - Карт бланш, - мэтр Нортуа показал карты партнеру и записал себе десять очков. Прислушиваться к негромким и скупым репликам игроков было трудно – дамы расположились возле уютно потрескивающего толстыми поленьями камина, – и из-за оживленной беседы сестра адвоката никак не могла разобрать, кому улыбается удача: Мишелю или Жоржу. Мадам Арвиль очень надеялась, что сегодня повезет Риньону, иначе разговаривать с пребывающим не в лучшем состоянии духа комиссаром будет совершенно невозможно. Кон завершился в пользу Жоржа, он сдал карты и ожидал, пока партнер начнет объявление. Мишель потер переносицу под очками, сделал снос и добрал из колоды. Со своего места Жюли не видела, какое количество карт поменял брат, а комиссар, как ей показалось, сделал только одну замену. - Кварт до дамы, - заявил адвокат. - Два квинта, Мишель, не проходит, - скучным тоном откликнулся Риньон. - Старший тьерс, - продолжил Нортуа. Жюли улыбнулась, со стороны можно было решить, что оба игрока сейчас начнут отчаянно зевать, но ей ли не знать эти едва слышимые нотки заинтересованности в голосе брата. - Старший кварт, не проходит, - вновь перебил Жорж. - Сеты? - У меня нет, - ни один мускул не дрогнул на лице адвоката. - У меня тоже. Репик, - глаза Риньона блеснули беззлобным, почти детским торжеством. Увлекательная беседа о ширине манжет на рукавах жакетов слегка наскучила мадам Арвиль, извинившись, она присоединилась к наблюдавшим за партией Вернуару и Шадуалю. Мэтр Нортуа сделал заход со старшего тьерса, аккуратно сложил три взятки на край покрытого зеленым сукном стола, на котором также традиции ради перемигивались трепещущими огоньками два пятисвечных канделябра, и задумался. - Альбер, у меня есть к вам небольшой профессиональный разговор. Могу я отвлечь вас на пять минут от созерцания сей великолепной баталии? - Жюли улыбнулась доктору Шадуалю и показала взглядом на кресла возле окна. – Всегда к вашим услугам, мадам, - чуть поклонился в ее сторону доктор и предложил руку. Вернуар проводил их заинтересованным взглядом, игроки не обратили на удалившихся эскулапов ни малейшего внимания. Мишель выиграл еще одну взятку, но на пятом заходе его карту перебил Риньон и забрал оставшиеся восемь. - Кон твой, Жорж, - спокойно признал поражение адвокат. Записав очки, друзья продолжили партию. Разумеется, мадам Арвиль предпочла бы посоветоваться с мужем, но до возвращения Шарля оставалось еще целых три месяца, вопрос же казался Жюли слишком срочным. – Скажите, доктор, в вашей практике вам часто случалось сталкиваться с неадекватным поведением людей, страдающих каким-либо неизлечимым заболеванием? – негромко обратилась Жюли к коллеге, когда они устроились в креслах. Мелкий дождик монотонно барабанил по оконному стеклу, в глубине гостиной его почти не было слышно. - Вы имеете в виду физическое заболевание с летальным прогнозом, я правильно понимаю, Жюли? – мадам Арвиль кивнула. – Не слишком часто, но приходилось. Порой никакие оптимистичные заверения врачей не могут скрыть от пациента печальный факт близкой кончины. Бывает, что психическое состояние усугубляет физический недуг и… Но вы, кажется, имели в виду что-то другое? – Да, Альбер, я собственно хотела узнать, как вы расцениваете возможность возникновения желания отомстить… например, близким родственникам, которые очевидно переживут больного? – поинтересовалась Жюли. Шадуаль внимательно посмотрел на собеседницу, пытаясь догадаться, чем вызваны ее вопросы. – Такие случаи описаны в специальной литературе, Жюли, но на практике, к счастью, встречаются редко. К вам обратились родственники неизлечимо больного? Проблема может быть не столько медицинской, сколько юридической.., – психиатр бросил взгляд в сторону адвоката и комиссара. – Возможно, но пока я бы не хотела обращаться за консультацией к юристам, Альбер… Благодарю вас. Шадуаль понимающе кивнул: – А родственники психически относительно здоровы? – спросил он, поднимаясь из кресла. – Вот это я и пытаюсь определить.
* * *
Возвращаясь домой, Жюли думала о результатах сегодняшнего вечера. За ужином разговор о побеге де Шаньи завела Мадлен, поэтому расспрашивать комиссара сестре адвоката не пришлось. В виновности виконта Риньон не сомневался ни на минуту именно потому, что у Филиппа де Шаньи был обнаружен рак желудка. Разумеется, убить жену кузена еще до его смерти было гораздо умнее, нежели предпринять такую же попытку позже. Логика полицейской версии казалась безупречной. И все же… – Мадам Арвиль! Умоляю вас выслушать меня и поверить… Это ужасно, мне не к кому обратиться, я не могу рассчитывать на чью-либо помощь… Мне даже негде спрятаться, кроме… кроме этого проклятого подземелья! Глаза виконта лихорадочно блестели, пот струился по вискам, несмотря на то, что назвать ноябрьскую ночь теплой было никак невозможно. Они стояли возле дверцы кареты мадам Арвиль, в свете уличных фонарей хорошо был виден синеватый пар, вырывавшийся вместе с отчаянной мольбой изо рта де Шаньи. Жюли зябко ежилась и прятала руки в меховой муфте. – Сядем в карету, месье виконт, – она приняла решение мгновенно. – В клинику, Батистен. Сбивчивый рассказ Рауля о потерянной запонке и спланированном его кузеном графом Филиппом преступлении вызвал у Жюли противоречивые мысли и чувства: с одной стороны, она не испытывала большой симпатии к виконту, а, с другой, некое внутреннее ощущение подсказывало, что он не лжет. В отсутствие профессора мадам Арвиль нередко задерживалась в клинике допоздна и даже оставалась там ночевать, у нее были собственные ключи от входа в административное крыло и всех запиравшихся там помещений. В кабинете Жюли предложила пациенту – если человек обратился за помощью к психиатру, он, в определенной степени становится пациентом, тем более, что душевной состояние виконта трудно было считать нормальным – сесть в кресло и внимательно всмотрелась в его лицо. Он выглядел измученным и крайне утомленным. – Вы голодны, месье? Сначала он посмотрел на Жюли удивленным взглядом, неожиданно всхлипнул и кивнул. Сутки или больше у него маковой росинки во рту не было, но в том состоянии отчаяния, в котором он находился, Рауль совершенно позабыл о воде и пище и только теперь почувствовал резкий голодный спазм в желудке и непроизвольно облизнул пересохшие губы. – Да, мадам… и очень хочется пить… Бывшая компаньонка бывшей виконтессы де Шаньи предложила виконту графин с водой, а потом отправила его за ширмы демонстрационной комнаты. Вызвав дежурного охранника, она распорядилась отправить заказ на ужин в ближайшее кафе.
Жюли прекрасно понимала, что предоставить убежище человеку, подозреваемому в совершении убийства, было весьма неблагоразумно с ее стороны – подобная доброта может обернуться серьезными неприятностями, – но отказать всеми преследуемому изгою, к тому же находящемуся в состоянии крайнего нервного перевозбуждения, последовательница Гиппократа не могла.
Отправлено: 13.02.09 16:44. Заголовок: Как говаривал небези..
Как говаривал небезизвестный герой мультика "Маловато! Маловато будет!" Очень иньересно развернулись события. Все-таки мне кажется, что Рауль не виноват в смерти жены кузена. Как я и предполагала больной (и на голову тоже) кузен неодекватен. Ой чую Кристина еще хлебнет горя от нарисовавшихся "родственничков"! Тали, не томи уже, выкладывай проду почаще - пожалуйста! Заранее благодарю!
Отправлено: 21.02.09 04:25. Заголовок: Тали ну когда же нак..
Тали ну когда же наконец появится продолжение? Мне очень-очень хочется поскорей узнать, что же дальше? Ведь события могут быть совершенно непредсказуемыми! Я прям вся чешусь от нетерпения
Отправлено: 22.02.09 04:59. Заголовок: рита С продолжением..
рита С продолжением сложно, его уже нет, а писать времени нет и сил физических... Но буду потихоньку.
scorpio-2000 Да, с родственничками бывает столько проблем... Даю немного продолжение. Но теперь это будет довольно медленный процесс, прошу заранее прощения.
Отправлено: 22.02.09 05:01. Заголовок: Глава XVIII Нервно ..
Глава XVIII
Нервно оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха – цокота крысиных коготков или слишком громкого всплеска воды, – Рауль пробирался по подземелью. Уже несколько дней его преследовало чувство, что кто-то постоянно наблюдает за ним, не спускает глаз… но этот кто-то не пытался напасть и схватить, он лишь следил и… насмехался. По крайней мере, так казалось новому обитателю оперных подвалов. Неужели, чудовище на самом деле все еще живо? Чтобы отвлечься от размышлений о собственной горькой участи, временами Рауль де Шаньи пытался думать о том странном существе, с которым когда-то столкнулся в проклятом театре. Как мог Призрак существовать здесь годами? И вообще десятилетиями скрываться в подвалах? Он должен был быть безумен, ибо потерять рассудок, оказывается, намного легче, чем представлялось молодому аристократу прежде. Стараясь двигаться по возможности бесшумно – виконт заметно хромал, приволакивая левую ногу и морщась, когда ему приходилось переносить на нее вес исхудавшего тела, –де Шаньи подкрался к условленному месту, появляться в верхних подвалах рядом со сценой было небезопасно, но другого выхода не оставалось. На большой коробке из-под реквизита под тускло мерцающим газовым фонарем лежали два свертка. Чуть трясущимися руками он схватил верхний и развернул бумагу, от запаха копченого окорока и свежего хлеба его даже немного замутило. Удержаться было невозможно: Рауль впился зубами в сочное мясо, начал жадно рвать его и проглатывать почти не разжеванные куски. Эти трое суток были совершенно ужасны, бывший покровитель Оперы давно прикончил последние крошки печенья – его он оставил напоследок – из милосердно пожертвованной ему мадам Арвиль провизии, когда, проведя сутки в клинике, он был вынужден вернуться в подземелье Гранд Опера. Видит Бог, он экономил. как только мог, растягивая остатки подсохшего сыра и зачерствевшего багета, боролся со сводящим с ума чувством зверского голода, но не решался вновь написать Кристине. Он обещал мадам Арвиль оставить бывшую жену в покое. Ангел Жюли теперь стала его единственной и последней надеждой; может быть, она как-то сумеет заронить сомнение в сознание уверенного в своей правоте и в его – виконта де Шаньи – виновности комиссара Жоржа Риньона. Но как и когда это произойдет? При всем желании помочь мадам Арвиль не сможет часто передавать ему еду и вещи… Неделя в сырых, холодных подвалах, где ему приходилось спать сначала на голых камнях, а потом на двух составленных вместе деревянных ящиках, которые он утащил подальше вниз из какого-то складского помещения – это прокрустово ложе все равно было коротким и мало походило на то, к чему он привык, – и оставаться в одной и той же не стираной, пропитавшейся запахами немытого тела одежде, страдать от голода и пить речную воду, почти довела его до мысли сдаться властям. В тюремной камере, по крайней мере, регулярно кормят. Но приговор… его могут приговорить к смертной казни за то, чего он не совершал. Не совершал!!! Сама мысль о такой вопиющей несправедливости вызывала желание выть в голос и бросаться на стену. И еще ужасно болела разбитая при неудачном падении – ему не повезло оступиться в темноте – нога, рана оказалась глубокой и, несмотря на то, что он промыл ее водой и перевязал платком, загноилась. Во втором свертке обнаружились свежая рубашка и тонкое шерстяное одеяло. – Вы святая, мадам.., – с благодарностью пробормотал Рауль. Под свертком лежал запечатанный конверт, виконт не стал его вскрывать на месте, спрятал в карман и, подхватив свое «богатство», поплелся вглубь подземелья. Когда шаркающие шаги изгоя затихли вдали, из неприметной стенной ниши в круг слабого света шагнула высокая фигура в черном одеянии и сплошной белой маске с прорезями для глаз. Призрак покачал головой и скрылся в противоположной стене.
* * *
Нацарапанное карандашом мелкими буквами на вырванном из чековой книжки листке послание виконта представляло собой почти бессвязный поток жалоб, перемежающихся мольбами о прощении и отчаянными призывами о помощи. В который раз перечитав его в своем кабинете на авеню Трюден, Эрик погрузился в мрачные раздумья. Это была блестящая возможность навсегда избавиться от де Шаньи, стоило лишь передать записку Риньону и поспособствовать полиции в обыске подземелья. Но, еще уговаривая Кристину не волноваться и положиться во всем на него, Лебер четко осознал, что ни за что не сделает этого. Казалось, сама судьба мстит виконту безжалостно и страшно, избрав орудием последнего удара его собственного двоюродного брата. – Месье Луи, к вам месье Дануа, – доложил слуга. – Просите, я жду его, Жан. Бывший секретарь управляющего строительством стекольного завода довольно уверенно вошел в домашний кабинет главы международного концерна, на нем был недорогой, но добротный новый костюм, накрахмаленный ворот рубашки сиял белизной, в глазах читалось выражение деловой озабоченности. – Доброе утро, ваше сиятельство, – почтительно поздоровался Дануа. – Здравствуйте, Жан-Пьер. Садитесь, – Эрик жестом пригласил посетителя занять кресло перед его столом. – Вы видели его? – Да. Печальное зрелище, ваше сиятельство, мне не приходилось наблюдать людей в таком состоянии. Он похож на приведение гораздо больше, чем я. И этот человек, кажется, ранен. Эрик вскинул взгляд на собеседника: – Только этого не хватало. Что с ним, Жан-Пьер? «Штатный» Призрак Оперы подробно описал внешний вид и поведение скрывающегося в подвалах непрошеного конкурента на должность. – … я заметил, что левая штанина его брюк оторвана по колено, а нога перевязана какой-то грязной, заскорузлой тряпкой. Он сильно хромал. – Понятно. Сегодня ночью посмотрите, будет ли ответ, и оставьте там все, что требуется для обработки и перевязки ран, купите из тех же денег. Да, и еще бутылку коньяка, пожалуй. В памяти маэстро вдруг всплыл образ больного, уже с трудом передвигавшегося Дени. Что за наваждение! Как будто все призраки прошлого сговорились воскреснуть одновременно, но в совершенно неожиданных ипостасях. – А что мне пока делать? Ну… как Призраку, месье де Ларенкур? – Ничего, осваивайтесь, изучайте здание и старайтесь никому не попадаться на глаза, в том числе нашему подопечному.
* * *
Предложение оживить легенду Гранд Опера незаметный служащий строительной компании из маленького южного городка воспринял с неожиданным энтузиазмом. Еще в гимназические годы младший сын аптекаря нередко играл в любительских постановках, Дануа неплохо пел, но никогда не думал о профессиональной сцене. И все же, все же… Много лет спустя, он утешался мыслью о том, что изуродованное оспой, подхваченной во время службы в Ажире, лицо стало бы непреодолимым препятствием для карьеры артиста. С каждым годом жизнь становилась все более тусклой и однообразной – одиночество, грустные воспоминания о потерянной любви, скучная служба в компании, скромное жалование. Вопросы появившегося в Монтобане подобно персту небесного Провидения графа-архитектора повергли Дануа в полнейшее изумление: – Вы поете, месье Дануа? – Да… а как вы догадались, ваше сиятельство? Лебер чуть усмехнулся уголком рта. – Мне так показалось. Вы не будете против, если я попрошу вас спеть что-нибудь… Покидая кабинет де Ларенкура, Дануа улыбался, как улыбался ему загадочный мир парижских тайн, куда он не мыслил попасть даже в самых смелых юношеских мечтах.
* * *
– Нет, Эдмон, не провожай меня, – с трудом оторвавшись от поцелуя, Франсуаза отстранила пытавшегося удержать ее в объятиях Лефевра. – Я сама найду дорогу. До завтра… Она быстро взбежала по ступенькам служебного входа, ощущая почти юношескую легкость в каждой клеточке тела, вытащила из ридикюля ключ, отперла дверь и скрылась за нею. Бывший директор Гранд Опера проводил ее восхищенным взглядом, не пытаясь стереть с лица счастливую улыбку. Постояв еще минуты три перед Оперой, Эдмон вернулся в карету, чуть поеживаясь от налетевшего порыва пронзительного декабрьского ветра. После свадьбы Мэг переехала в дом мужа, но Франсуаза не хотела принимать мужчину в своих апартаментах даже сейчас и каждый раз возвращалась к себе далеко заполночь, чтобы с утра быть как всегда на месте. Полутемные коридоры Оперы были пусты, нигде не скрипнет половица, не послышится звука шагов. Да и кому бродить в половине третьего утра возле гардеробных, мимо которых мадам Жири шла в жилую часть здания. Свернув к лестнице, она замерла на месте: черная тень бесшумно скользнула вниз по ступеням, ведущим в подвалы. Этого не может быть! Сердце бешено заколотилось в груди, кровь запульсировала в покрывшихся испариной висках. Ведь он умер! Умер кто? Франсуаза боялась думать о новом покровителе Оперы как о Призраке, от этих мыслей у нее начинала болеть голова. Но ведь на сцене в день премьеры «Дон Жуана» несомненно был… маэстро Лебер. Эту тайну своей бывшей воспитанницы и ее поклонника балетмейстер поклялась самой себе унести в могилу. Только зачем он снова разгуливает по Опере ночью? Преодолевая душную волну нахлынувшего ужаса, мадам Жири медленно двинулась к лестнице и начала спускаться ступенька за ступенькой. Все ее существо отчаянно сопротивлялось, словно кричало: тебе не нужно туда идти! Но остановиться она не могла. Пролет, еще пролет, первый подвальный уровень, еще ниже. Здесь лестница заканчивалась, ее продолжение следовало искать за третьим складским помещением слева. Прижимаясь к стене и ступая на цыпочках, Франсуаза добралась до следующего поворота. Неровные, словно приплясывающие отблески неяркого света вновь заставили ее остановиться – за поворотом кто-то медленно приближался. Мадам Жири уже готова была броситься бежать, когда свет перестал перемещаться, казалось, что его притушили еще больше или поставили фонарь на пол. Франсуаза тихо перевела дыхание и чуть расслабила непроизвольно сжавшиеся в кулаки ладони. До ее слуха долетел тихий шелест, как будто за поворотом коридора разворачивали бумагу. Набравшись храбрости, грозная метресса осторожно выглянула из-за угла. Полусогнутая мужская фигура копошилась у начала ведущей в подземелье лестницы, ее движения порождали мечущиеся по стенам смутные тени. Длинные спутанные волосы, всклокоченная борода, наброшенный на нервно подергивающиеся плечи клетчатый шерстяной плед… Франсуаза в жизни не видела более гротескного и в то же время пугающего зрелища. Внезапно незнакомец что-то тихо забормотал себе под нос. – Ангел Жюли, вы одна не покидаете меня в этой проклятой тьме… а она, она бросила меня… ха-ха… как когда-то бросила его… она – предательница… я поклялся… поклялся вам… пусть… Мадам Жири вздрогнула. Человек разогнулся, подхватил фонарь и какой-то сверток, свет упал на его лицо. – Пресвятая Дева Мария! – одними губами прошептала Франсуаза, ей и в голову не могло прийти, что бывший муж Кристины уже почти месяц скрывается в подвалах Оперы. А знает ли об этом Кристина? Судя по бессвязным фразам несчастного, еду ему передавала не молодая примадонна. Чувствуя слабость в ногах и неприятный холодок в спине, Франсуаза стояла, прислонившись спиной к кирпичной кладке стены не в силах пошевелиться, и смотрела на ссутулившуюся спину спускающегося по лестнице Рауля де Шаньи, пока свет его фонаря окончательно не скрылся в глубине подземелья. Сильно прикрученный газовый рожок на стене служил скорее маяком в океане тьмы, нежели средством освещения, и все же он позволил Франсуазе заметить непонятно откуда материализовавшуюся черную тень. Балетмейстер вовремя стиснула зубы и сдержала готовый вырваться из горла крик ужаса. На несколько мгновений тень задержалась у того места, где три минуты назад топтался бывший покровитель Оперы, затем скользнула в сторону и исчезла. Держась рукой за стену, Франсуаза добралась до ведущей наверх лестницы и опустилась на ступеньки.
* * *
Благодаря лекарствам и перевязочным материалам, найденным в условленном месте, ногу удалось вылечить. Но как она узнала? Поломав голову над этой загадкой, Рауль решил махнуть рукой на неразрешимый вопрос. В последующих передачах нашлось немало полезных вещей – подсвечник, приличный запас свечей, спички, фонарь, склянка с керосином, тарелка, столовый нож, вилка, графин из толстого стекла, стакан, теплые носки и даже кусок мыла. Что еще важнее, мадам Арвиль – как искренне считал де Шаньи – регулярно снабжала своего подопечного сигарами, коньяком и свежими газетами. О его дерзком побеге писали уже совсем мало, сегодня виконт обнаружил лишь небольшую заметку, где говорилось о том, что полиция предпринимает активные меры в связи с поимкой скрывшегося в неизвестном направлении убийцы. Активные меры! Рауль хрипло расхохотался и сделал большой глоток коньяка прямо из горлышка. Коньяк хорошо согревал, помогал кое-как переносить неудобства его нынешнего положения и справляться с липким страхом и приступами глухого отчаяния. Он уже несколько «обжился», отыскав недалеко от воды сухое не слишком обширное помещение. Ящики служили сидениями и кроватью, зато он обзавелся настоящим столом, который ему удалось разыскать на незапирающемся складе старого реквизита. Стол немного пошатывался, но если на него сильно не опираться, стоял вполне устойчиво; разложив на нем провизию и газету, можно было очень неплохо поужинать, приобщаясь к последним новостям. Обглодав куриную ножку, виконт вытер руки о край оконной занавеси, служившей покрывалом на его кровати, и перевернул страницу. Он внимательно просматривал криминальную и светскую хронику, некрологи и новости искусства. О Филиппе ничего не было слышно: во всяком случае, дражайший кузен все еще жив. Несколько раз Раулю попадалось имя Кристины, еще чаще в прессе мелькал де Ларенкур. Вот опять… «Премьера в Гранд Опера». Де Шаньи сфокусировал зрение на слегка расплывающихся строчках: «… 12 декабря состоится премьера новой оперы выдающегося маэстро. Месье Этери Луи Лебер де Вутвиль представит на суд взыскательной публики постановку своего нового произведения, в основу которого был положен сюжет романа Гюстава Флобера «Искушение святого Антония». На генеральную репетицию были приглашены… Как стало известно, блистательная примадонна Кристина Дае не получила роли в спектакле, что вызвало некоторое недоумение у критиков. В то же время…» Рауль раздраженно оттолкнул газету в сторону, отхлебнул коньяка, зажег от свечи лежавший на столе окурок сигары и растянулся на лежанке.
Отправлено: 22.02.09 05:34. Заголовок: Тали пишет: теперь ..
Тали пишет:
цитата:
теперь это будет довольно медленный процесс, прошу заранее прощения.
Это ничего, главное, что все-таки есть надежда прочитать продолжение. Скоро весна, выглянет солнышко, настроение поднимется, сил прибавится. Глядишь и творческий процесс пойдет в гору! Спасибо за то, что нашла время и выложила продолжение, нисмотря ни на что!!!
Отправлено: 22.02.09 05:43. Заголовок: scorpio-2000 Не за ..
scorpio-2000 Не за что. Ведь романы пишутся для читателей, а не для авторского стола. Мне очень приятно, что кто-то ждет продолжения. Кстати, как тебе оно?
Как всегда бесподобно. Начинаю читать и все вокруг перестает существовать. Ты так живо описываешь события, что я вижу их как наяву. Рауль теперь на себе испытал судьбу изгоя. Эрик очень благороден и это дано ему от рождения. Интересно, что он задумал с новым Призраком? Какова его роль? Жду с нетерпением продолжения!
Спасибо! Собственно с Призраком Эрик лишь хотел оживить легенду, но жизнь, как всегда, вносит изменения в планы человеческие, не спрашивая ничьего мнения. Постараюсь продолжить в ближайшее время, но не буду давать обещаний о сроках.
Замечательно. Рауля по человечески жаль. Для него привыкшего с роскоши такая жизнь наверное просто трагедия. Зато посидев , лучше поймет, что пережил Эрик живя в подземельи столько лет и умудряясь писать еще и музыку. А может и не поймет. Жду когда созреешь для продолжения. Только созревай не очень долго.
Отправлено: 01.03.09 18:02. Заголовок: Тали , наконец-то у ..
Тали , наконец-то у меня появилось время и я "съела" все, что не успела.... Ха-ха... Стихами говорю.... Ну... Что сказать... Скажу коротко : ты- гений! Огромная благодарность за труд! Очень надеюсь на продолжение!!!! Желаю, чтобы муза прилетела побыстрее и задержалась подольше!!!
Отправлено: 02.03.09 04:23. Заголовок: рита пишет: что пер..
рита пишет:
цитата:
что пережил Эрик живя в подземельи столько лет и умудряясь писать еще и музыку
В моем варианте Эрик прожил в подземелье не так уж много, что-то около двух лет, причем не безвылазно. Да и у полиции к нему, как к Этери Луи Леберу, никаких претензий не было. Был тот ужасный момент, когда он на какое-то время поверил, что случайно убил Пьянджи... Кто провел четверть века в подземельях, так это несчастный Дени. Посмотрим, что поймет Рауль, он человек совсем другого склада, и к таким испытаниям, конечно, не готов...
OFFelya Огромное спасибо за высокую оценку и пожелания! Буду надеяться на весеннюю Музу. Примерно так...
Здравствуй, Муза! Я рад. Садись. Хочешь, чаю налью? вина? Не замерзла? Сегодня высь Так небесная холодна. Ах, на юге уже весна! Где ж мне было о ней прочесть? Я не видел в саду грачей. Нет, конечно, еще не знал… А теперь вовсе нет нужды Мне выдумывать про капель. Пусть вокруг всё снега да льды, Ты пришла – значит, время петь. Разумеется, о любви. Нашепчи, прошу, ритм и слог. Да, когда-то я дал зарок… Не казни за то, вдохнови! На коленях тебя молю, Я устал так писать про боль… Подари мне надежд зарю, В жизнь влюбиться опять позволь! Улетаешь? Прости, я ждать Буду каждую ночь, как встарь. Утро близко… Погас фонарь, Лишь, мигая, дрожит звезда...
Все даты в формате GMT
-5 час. Хитов сегодня: 24
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Вопрос только в том, у кого крыша уехала дальше. 
Огромная благодарность за труд! Очень надеюсь на продолжение!!!! Желаю, чтобы муза прилетела побыстрее и задержалась подольше!!!
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума